Часть первая, патетическая
Сразу скажу, порадовал общий уровень роста благосостояния бобруйского народа. Видно, что инициатива людей пробудилась прям до бессонницы. Как говорится, друг перед другом состязаются в реализации эксклюзивных проектов домов, в реконструкции доставшейся по наследству недвижимости, в авторском мощении дворов и дорожек, устройстве оград и ворот, аншлагов и флюгеров. Есть коттеджи, особняки, не уступающие по размерам а-ля ханским дворцам в Титовке.
Впечатляет в нашем еврогороде негасимый свет обновления его окон – все больше в виде так называемых европакетов. Когда видишь, как вместо прищуренных, с бельмами форточек, мелких рам появляются широкие и высокие, с механизмами открытия и противокомарными сетками окна, понимаешь, что бизнес их производителей процветает. В одноэтажном Бобруйске процесс тоже идет. Но здесь охватывает и неподдельная грусть – уходит прежний, мастеровитый и самобытный город, за века расписанный деревянными, да и каменными, кружевами наличников, металлическими вензелями козырьков над крыльцами старинных домов. Хорошо, когда дизайнерам-любителям удается в доставшееся от прадедов-дедов резное обрамление вписать современный минималистичный и запененный полиуретаном прямоугольник пластикового окна.
Хозяйка первого от железной дороги дома на Октябрьской Тамара с удивлением узнала, что фотографирую не усыпанную плодами грушу в ее саду, а наличники над пластиковыми окнами. Через пару минут молодая бабушка тоже ностальгировала по поводу уходящей натуры:
- Наш ведь дом, по документам, 1917 года постройки. Ровесник события целой эпохи. Наличники, наверно, послевоенные, но тоже доносят дух времени.
Бесспорно, мастера прошлого умели делать вещи. Без всяких электролобзиков и лазерных уровней. Исключительно старанием и прилежанием. И еще фантазией и творчеством, импульс которым невозможно было получить в интернете. Поэтому так неповторимо смотрятся аутентичные деревянные узоры над окнами домов на улицах Комсомольской, Энгельса, Либкнехта, Коммунистической. Владелица одного из них поддержала в завязавшемся обмене мнениями идею сохранения оканчивающей свой век красоты:
- Мы сохранили, потому что наши предки так сделали – прочно и для глаза приятно…
Вспомнилась чья-то мудрая мысль о том, что если ты не имеешь времени сразу сделать хорошо, то вряд ли оно появится потом. Согласимся, раньше как-то больше строили, мастерили с прицелом, как говорится, на вечность. Свидетельством тому и наша более чем 200-летняя крепость, и дома из розенберговского кирпича, и резные наличники, которые могли бы еще занять достойное место в музее.
Часть вторая, минорная
Все лето не утихали интернетно-газетные сражения за прекращение излишнего газонокошения в нашем городе. На небольшой ветке улицы Коммунистической, пересекающей Октябрьскую и уходящей к железной дороге, убедился, как страшно далека от подлинной заботы об облике города и нуждах его жителей работа «терминаторов с триммерами». По сообщениям читателей «ВБ», в некоторых местах центральной части Бобруйска моторизованные косцы выходили на пожухлую траву до четырех раз в течение знойного лета. А здесь, в непосредственном примыкании к стальной магистрали, по которой ежедневно поезда везут тысячи пассажиров, вольно или невольно созерцающих бобруйские достопримечательности, будто в заповеднике произрастают целые плантации лопуха. И ведь ни один проезжающий не будет думать о том, что заросли находятся в полосе отчуждения железной дороги, хозяином которой является Бобруйская дистанция Могилевского отделения Белорусской чыгунки. Сотни транзитных пассажиров привезут пусть мимолетное, но впечатление о городе на Березине: «Да, проезжали мимо знаменитого «Красного пищевика», так аромат зефира даже в вагоне ощущался… Но и подзарос Бобруйск лопухами основательно». И это мнение, как репейник, пристанет к имиджу нашего города. Так неужели нельзя найти взаимопонимание его отцам с властями железнодорожными?
Рефлексивно вспомнил эпизод нынешнего лета, произошедший у собственного домика в деревне. Из автомашины, остановившейся у моей калитки, вышла председатель сельисполкома и вежливо, но с заметными «рекомендательными» нотками напомнила о необходимости наведения порядка вдоль забора на расстоянии двух метров от него. Сегодня думаю: есть ли подобный страж в городе? Наверно, да. Но прогулка по бобруйским улицам, по сути напоминающим сельские, почти убедила в обратном. Нередки на них кучи песка, щебня и других стройматериалов, не убранных вовремя привезенных дров. Из разговора с одним из домовладельцев уяснил, что он не против поддержания порядка. Но хорошо бы выполнять свои обязанности всем. «А то ведь на асфальтирование центральных улиц средства находят каждый год, а мы тут забыты со времен мощения проезжей части булыжником»,– ропщут жители улиц Энгельса, Комсомольской, Пионерской и им подобных за пределами центра. И действительно, кроме привычных всем рытвин, асфальтовых лат увидел здесь и пробитые дождевыми потоками русла ручьев между дикими, а кое-где и тесанными камнями сохранившихся участков старой мостовой.
Улица Коммунистическая: пока камень с камнем говорит.
Между прочим, энтузиазм некоторых индивидуальных застройщиков выплескивается и за пределы их обустроенных владений. И тогда напротив домов с башенками и ворот с бронзовыми гроздьями винограда появляются укатанные куски улицы, засыпанные фрезерованным асфальтом, строительными отходами или чем-нибудь еще. На таких участках вспомнилась инициатива прошлых лет, когда предприятия, расположенные на улице Орловского, вскладчину заасфальтировали ее на протяжении от улицы Бахарова до улицы Маркса. Пример, достойный подражания! Однако домохозяева даже отдельно взятой улицы до такого порыва пока не объединяются. Скорее, наоборот.
У культурных хозяев надписи не такие страшные.
На километрах пройденных ногами по вполне загородной пыли бобруйских «артерий и вен», пожалуй, чаще всего обращала на себя внимание одна общая особенность – табличка «Осторожно, злая собака!». Она и ее немногие вариации висели на калитках, воротах, заборах, за которыми начиналась более-менее весомая частная собственность. Как показалось, величину ее можно определить по степени громкости и свирепости рычания, раздающегося со двора при подходе к охраняемой зоне. Невольно напрашивается аналогия – улицы злых собак. Из всех собачьих зол собственники выбирают почему-то только злость. Я бы, если уж надо предупредить, написал бы не так пугающе: «С нами живет надежный пес», «Извините, если вас испугает служебная собака», «Наш барбос упредит ваш злой умысел» и т.д.
Признаем, люди наших сельских в городе улиц имеют право обижаться и даже сердиться, как их четвероногие питомцы на цепи: пока идут дебаты по поводу замены асфальта на плитку, устройства понижений на тротуарах в центре города, за пару-тройку сотен метров от него бобруйчане не имеют пешеходных дорожек никаких. Поэтому и ходят здесь, как в деревне, не являющейся центром усадьбы или агрогородком, – посередине, рискуя попасть под автомобиль. Ведь в этом отношении цивилизация дошла и сюда, на тихие бобруйские улицы. Пройдитесь по Октябрьской, сверните в Стадионный…
Не перевелись еще мастера в Бобруйске.
