Ранее опубликованные части: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25.
«Не скажу, что при моих посещениях передвижение по кладбищу напоминает хаотический полет моли, – пишет Наум Сандомирский в книге «Грустный клоун», изданной в 2010 году. – Но и особо спланированным его тоже никак не назовешь. И, может, поэтому тем большим было удивление, когда наподобие варианта славянских кладбищ увидел рядом, по одной линии с мужским памятником – женский. Только и это еще не все. Вопреки существующим национальным канонам на еврейском «бисейлом» похоронена русская женщина – Валентина Георгиевна Прокофьева.
Став в молодости санитарным врачом, была помешана на идее чистой любви. И эту самую санитарно-гигиеническую любовь ей обеспечил вчерашний воин-фронтовик, еврейский Ромео, Яша Марголин.
Принято считать: если русская женщина выходит за еврея, то сознательное игнорирование пятой графы жениха впоследствии оборачивается жирной пятеркой в дневнике жизни. Это как выигрыш в лотерее. Особенно, если выпадает такой билет, где все номера сошлись.
Марголин – это бледнолицый обобщенный вариант негритянских саксофонистов. В том плане, что на его крупной лепки лице доминировали губы. Таким не то что «флейта водосточных труб» подвластна, а вся канализационная система города с миллионным населением. Орган Домского собора в Риге – губная гармошка.
Во рту же – лингвистическая каша. Но в районном обществе «Знание», где знали не намного больше, чем другие, его ценили не за дикцию. Невнятность произношения с лихвой компенсировалась убежденностью, страстностью и специфической партийной эрудицией. А когда та же партия доверила ему возглавить один из пригородных сельских Советов, то своеобразие дикции и вообще уж стало фактором абсолютно второстепенным. И вовсе не на ней погорел советский работник Яков Владимирович Марголин…
Честно признаюсь, сей грустный для него конфуз в свое время послужил мне темой для рассказа «Трибуна». А в максимально сфокусированном варианте все выглядело приблизительно так.
Страна отмечала 50-летие победы в Великой Отечественной войне. Дату никак не назовешь второстепенной и юбилейный ее подтекст диктовал уровень ответственности.
Рядом с административным зданием Совета – кладбище с солдатской братской могилой.
Около кладбища – трибуна. В связи с событием она должна была принять членов местечкового «политбюро». Вот и предстояло председателю Совета при помощи все освежающей краски привести ее в полное соответствие с партийной эстетикой…
И вот грянул оркестр. Отражаясь в каждой медной трубе, солнце назойливо рапортовало о своей функциональной готовности внести вклад в атмосферу праздника. Хотя отдельным пунктом в программе такое его участие не значилось.
Температуру митинга заметно поднимал и горячий доклад районного лидера. Интонационно воспаряя над толпой и кладбищенскими деревьями, он каждому жесту старался придать не только партийную солидность, но и исторически-логическую упругость. И когда казалось, душа в экстазе вот-вот сольется с некой таинственной ноосферой, оратор неожиданно для себя мощно, аки орловский рысак копытом, топнул по трибуне…
Пол трибуны явно не был рассчитан на такую экспрессивную степень возмущения. Доска, давно пережившая свои лучшие времена, стремительно ушла из-под ног. И если б партийный лидер района не проявил нужную реакцию, цепко ухватившись за край трибуны, лететь бы ему вниз как летят в зияющий провал круглой «шахты» проигравшие игроки в «русской рулетке».
Впрочем, и без того поза районного «генсека» была очень неприглядна. Самого уже не видно, а конечность торчит из-за трибуны, как рука тонущего Икара на картине нидерландского художника Питера Брейгеля...
Чтобы понять, чем это пахло, вовсе не обязательно было обладать носом генерала от инфантерии Петра Багратиона. Да и глаза в смысле информации кое-что прояснили. Изменившийся цвет лица первого секретаря райкома партии – что-то среднее между томатным соком и багровым закатом – не обещал ничего хорошего…
В общем, в очень скором времени со щадящей формулировкой перевели Марголина для укрепления профсоюзной организации плодоовощного завода. Перед этим решением твердо убедившись в отсутствии всяких там трибун и подмостков.
Еще хорошо, что приключение почти совпало с пенсией. Может, поэтому на общем тонусе все это не отразилось. Даже в достаточно поздней старости выглядел свежо и здорово. А что касается болезни и смерти, то я вас сейчас в очередной раз удивлю: вечных на этой грешной земле нет. Теперь уже это в гораздо большей степени касается его места на кладбище. Места, где Яков Марголин лежит рядом с той, кто однажды его полюбила».
Холодный душ в декабре
«В повседневном течении своем жизнь довольно однообразная штука, – вспоминает в настоящее время писатель Наум Сандомирский. – Бывает, один день не отличается от другого, как выстрел от выстрела. Может поэтому так привлекают в жизни забавные эпизоды. Или, как этот, который только со стороны кажется таковым. Уж кто-кто, а герой воспоминания наверняка натерпелся переживаний.
А вот действительно смешная сценка, срежиссированная самой жизнью. Тогда еще школьной. А дело было так…
Следующий урок – белорусская литература. Предстоит напрячь мозги, чтобы продекламировать наизусть отрывок из поэмы «Новая зямля». Но вместо того, чтобы еще раз «пробежаться» по тексту, мы продолжаем играть в снежки во дворе старой одноэтажной школы на улице Жижкевича. Слишком разные ценности на весах эмоций: какие-то «виршики» на одной чаше и азарт, дух соревновательности, на другой.
Сережка Лугин, желая отомстить Жоре Булгакову (увы, нет уже ни того, ни другого) за последнее точное попадание, прихватил комочек снега в класс.
В предвкушении отплаты притаился за дверью. Дескать, он в долгу не останется, швырнет снежок прямо за воротник этому снайперу Жорику.
В таких сладостных ожиданиях его и застал момент триумфа. В проеме двери появляется фигура, Сережка с папуасским воплем хватается за ворот пиджака и точным движением швыряет снежный боеприпас за ворот противному Жорику.
Но что это такое? О ужас! Вместо предполагаемого объекта с коротким «ежиком» непослушных волос – краснолицый учитель. «Ежик», правда, на месте, но седой. А значит, порция, адресованная однокласснику, попала под болотного цвета хаки френч, по сталинскому образцу сшитый до подбородка. Однако в запале как-то умудрился найти щель и по высшему разряду произвести «бомбометание».
Нервная реакция класса, испуг, перемешанный с ужасом на лице Сережки. Он в тот момент явно не чувствовал себя героем-народовольцем, бросившим бомбу в государя. Учитель-словесник явно не царь Александр II, повешение не светит. Но в классный кондуит (так раньше называли школьную характеристику: поведение, успеваемость, отношение к учебе. – прим. ред.) записать могут. По школьному радио озвучить… А это тоже по тем временам вещь неприятная, по себе знаю.
А вот вышло совсем не так. К чести педагога, прочитал он ситуацию психологически верно. Повернувшись к перепуганному восьмикласснику своим всегда красноватым лицом, посмотрел на него из-под очков с толстыми стеклами и спокойно сказал:
– Ты, наверное, Лугин что-то перепутал. Иди садись и успокойся.
…Последним в класс влетел тот самый Булгаков, которому и предназначался акт отмщения. Словом, через минуту все пошло своим чередом.
Что ж, остаются только наши запоздалые аплодисменты умному учителю. А вот сам эпизод по забавности своей как бы «зарифмовался» с тем, о котором вы только что прочитали выше. Последствия и контекст у них, правда, разные, но через годы все как-то выравнивается, сглаживается, вызывая мягкую иронию и доброе послевкусие».
…Плюс несколько мыслей вдогонку
- Юмор не только смех и улыбка. Он еще и то, после чего начинают думать.
- Отдельные веселые эпизоды увеличивают запас общей радости на земле.
- Более всего психологически защищено то, над чем можно пошутить.
- Жизнь без эмоций – картофельное пюре без картошки.
- Когда преследуют неудачи, главное, чтобы они вас не догнали.
- День, обещавший быть хорошим, оказался большим вруном.
Продолжение следует!
* * *
Приглашаем всех читателей поделиться своими воспоминаниями, фотографиями и историями о Глуске 1950-60-70-80-х!
Ваши личные истории и уникальные моменты, запечатленные на снимках, помогут сохранить богатое наследие местечка и создадут полное представление о его жизни. Вместе мы можем собрать ценные материалы, которые отразят дух и атмосферу Глуска, и подарим будущим поколениям возможность узнать о его прошлом. Не стесняйтесь делиться своими находками и воспоминаниями – каждая история имеет значение!
Электронная почта корреспондента: o.janushevskaya@yandex.by или оставьте свои координаты, кликнув на надпись «связаться с редакцией» внизу на главной странице сайта.
