В октябре прошлого года на нашем сайте был опубликован материал «Где в Бобруйске находилась «Рессора»? Речь в нем идет о бывшей «рабочей» столовой на перекрестке Гоголя и Крылова, где сейчас находится кафе «Купалинка» комбината школьного питания. Мы писали, что свое народное название «Рессора» заведение общепита получило за стилизованное изображение на ее крыше ложки, вилки и тарелки: изображение тарелки напоминало проезжающим и обедавшим здесь водителям хорошо известный предмет – автомобильную рессору.
На статью откликнулась читательница, ее бабушка Галина Игнатова Дегтеренок работала в той самой столовой в 1980-х. По словам внучки, 90-летняя женщина все хорошо помнит, и фото коллектива столовой у нее хранятся. Мы, конечно, не упустили возможность пообщаться с Галиной Игнатовной.
«Не иди на пятерых детей, нарожаешь своих»
Галина Игнатовна Дегтеренок (в девичестве Сыромолот) родилась 23 октября 1935 года в деревне Закутье Кличевского района. К слову, позже букву в ее фамилии перепутали и в некоторых документах она Дегтеренок, а в других – Дегтяренок. Отец нашей героини, Сыромолот Игнатий Сакович 1885 года рождения и мама, Анна Петровна 1890 года рождения – из соседней Колбчи. Уже после женитьбы они переехали в Закутье. В семье у них было 10 детей. Когда мама нашей героини познакомилась с будущим мужем, у него уже было пятеро детей от первого брака, он был вдовцом.
– Мама моя на Покрова пришла в гости к сестре на «кирмаш», – рассказывает собеседница. – Тогда молодежь собиралась в домах на большие праздники. Туда пришел и мой будущий отец. Его жена умерла при родах, и он сам воспитывал детей. Его 3-летняя дочка залезла на руки моей маме и говорит на нее: «Мама», и не отходила от нее. А скоро мой отец будущий предложил ей жить вместе. Мои бабушка и дедушка плакали, просили: «Не иди на пятерых детей, нарожаешь своих». Но не смогла моя мама отказаться от этой девочки. А потом у них еще пятеро своих детей родилось. Но один ребенок папы от первой жены умер, и один их общий ребенок, осталось нас восьмеро детей.
По словам Галины Игнатовны, мама ее окончила четыре класса, но была очень хорошей швеей – могла пошить бурки, кожухи и все что угодно.
«Всю нашу семью повели на расстрел в бор»
Отец и старший приемный брат Галины Игнатовны не вернулись с фронта.
Столько лет прошло со времен войны, а память нашей героини по сей день хранит воспоминания о тех страшных годах. Отчетливо помнит женщина как ее мама коня запрягала, и они все ехали прятаться в лес. Как щавель собирали на лугу возле Ольсы, чтобы суп сварить. Их семье еще повезло: коровка-кормилица, которую немцы повели в Кличев, сорвалась с веревки и вернулась домой, потому семья была с молоком. И огород сажали – картошка, огурцы были свои.
– Немцы остановились у нас и в других домах в Закутье, – вспоминает Галина Игнатовна. – Когда тиф был, они боялись заходить в дом. Намажутся скипидаром и просят через переводчика картошки им начистить. А кухня у них отдельно была, там они еду варили. Наливали в котелок и нам приносили поесть. Сначала нас не обижали. А потом узнали, что в семье у нас партизаны, и стало нам страшно жить.
По сей день помнит Галина Игнатовна, как братьев ее, Васю и Петю, которые были в партизанах, соседка у себя в сарае спрятала под соломой и картошкой. Немцы вилами там перепороли все, но подростки чудом живы остались.
– А потом всю нашу семью повели на расстрел в бор, что на краю деревни, – рассказывает Галина Игнатовна. – Только младшего брата с нами не было, он в то время коров пас. Приходит домой, а соседка ему говорит: «Повели твоих на расстрел». Брат бегом к нам. Мамка увидела, что он бежит, забрала к себе, чтоб он один не оставался, всех в ряд поставила. Немец смотрел на нас долго, а потом ружье опустил и говорит: «Беги матка». Мамка ему руку поцеловала. Он сказал, что дома у него свои дети. Приказ тогда отдал один, а на расстрел повел другой…
Уже после войны Галя пошла в школу. Окончила шесть классов в Турчилове, за знаниями ходила ежедневно пешком по шесть километров. Вспоминает, что снег был выше пояса. Брат ей дорогу протаптывал, а она шла следом. Денег на учебники не было, и Галя в 13 лет пошла работать нянькой в семью учителя в деревне Турчилов.
– Когда мне исполнялось 15, хлопцы стали свататься, – рассказывает собеседница. – Сватов было много, даже цыгане приходили. На выходные меня домой отпускали. Я говорю мамке: «Забери меня домой, никуда я замуж не хочу».
А судьбу свою Галина встретила в родной деревне. Будущего мужа Петра она знала с детства, так как они были соседями. Вместе в школу ходили, на речку бегали, а подростками – на танцы в клуб.
– Он на танцах играл на гармошке, – рассказывает Галина Игнатовна. – Если кто приглашал меня танцевать, он не играл. Никаких свиданий и разговоров про любовь у нас не было, но любовь была всю жизнь. Петр вернулся из армии в субботу, а в следующую субботу пришел ко мне свататься. Мать его болела, так он говорит: «Пошли ко мне, никакой свадьбы не будет». Мать его на печи лежала, а мы спали рядом на кровати. Я еще неделю ему и дотронуться к себе не разрешала, он даже сестре на меня пожаловался. Вот такие мы были тогда. (смеется)
«Сосед-казах говорит: «Я у тебя куплю ее», муж меня не продал»
Поженились Петр и Галина в 1957 году. Спустя год у них родилась дочь Света. Когда девочке было шесть месяцев, Галина и Петр решили ехать в Казахстан покорять целину.
– Мы мечтали построить свой дом, а денег не было, – говорит собеседница. – Сначала муж поехал один, а потом я за ним вместе с дочкой. Муж как пойдет в степь в понедельник, так в субботу только возвращался. Он на тракторе работал, одна борозда была по 100 км. Они вспахивали степь и сажали зерно. А я ходила на ток зерно сушить. Света у меня была тихая, так я ее положу рядом и работаю. В меня там сосед-казах влюбился! Приходит муж из степи, а тот говорит: «Я у тебя куплю ее», муж не продал.
На целине Галина и Петр пробыли около девяти месяцев. Дочь их заболела коклюшем, к тому же волнения начались в Казахстане, потому решили возвращаться домой. В Закутье пошли работать в местный колхоз «Искра коммуны». В 1966-м у них родился сын Александр.
– Муж мой восемь лет коров пас, чтобы получить лес на строительство дома, – рассказывает Галина Игнатовна. – В 1968 году построили свой дом, все соседи нам помогали.
Наша героиня была в колхозе и дояркой, и телятницей, и разнорабочей. До обеда работала в колхозе, а после обеда почту разносила, так как зарплаты были очень маленькими. Вспоминает, что ходила по 8 км пешком, чтобы доставить письма и газеты.
В 1972-м Галина Игнатовна уволилась из колхоза и 13 лет отработала в Кличевском районном узле связи почтальоном отделения связи Закутье. Как-то директор сказал ей: «Всякое в жизни бывает, ты работаешь на почте, может, начальником будешь, иди учиться». И Галина Игнатовна уже в возрасте «за 40» окончила 10 классов районной очно-заочной школы в Кличеве.
В 1980 году ее муж умер. Галине Игнатовне тогда было 45 лет. Дочь Светлана, которая на тот момент жила в Бобруйске, решила забрать мать к себе, потому что та тяжело переживала смерть мужа, да и деревня потихоньку угасала.
«В столовой на цыганских свадьбах гуляли по 150-200 человек»
В 1981-м наша героиня переехала в Бобруйск. Сразу устроилась работать мойщицей посуды в столовую №4 Бобруйского треста столовых и ресторанов. Отработала в этом качестве до 1994 года. При ней столовая все время так и называлась, только в 1991-м году трест столовых и ресторанов был переименован в «Бобруйскобщепит». А ОАО «Комбинат школьного питания «Купалинка» появился уже после ее ухода, в 2004-м.
Галина Игнатовна вспоминает, что в 1980-х в столовой №4 питались все желающие.
– В основном это были рабочие с близлежащих предприятий – ДСУ- 16, зеркальной фабрики, «Сельхозтехники», «Мелькомбината», «ТАиМ», – говорит женщина. – Позже открыли свои столовые на «Мелькомбинате», на «ТАиМе», но они относились к столовой №4. И проезжающие водители останавливались пообедать у нас в столовой. Очереди всегда стояли большие. Скромно поесть можно было за 45 копеек, за рубль наедались досыта. Но и зарплаты в то время были небольшими. У меня выходило где-то 120 рублей, на заводах люди больше получали.
Меню в столовой было очень разнообразным, вспоминает женщина. До семи блюд в день подавали всегда. На первое готовили борщи, супы – молочный, гороховый, перловый, рассольник, на второе – пюре картофельное, макароны, плов, перловку, котлеты, бефстроганов, антрекоты. Часто делали блины, оладьи. Каждый день на выбор были салаты – из свеклы, летом – из помидоров, огурцов. Напитки предлагали разные – компоты, чаи, какао, кофейный. По четвергам всегда был рыбный день. Посетители брали пластиковый разнос, ставили его на ленту и по их выбору им накладывали блюда.
А еще столовая №4 была очень востребована для свадебных гуляний.
– Столовую на свадьбы заказывали за два-три месяца, – вспоминает Галина Игнатовна. – Обычно гуляли на выходные. В эти дни до 12 часов люди могли поесть, а потом столовая закрывалась на спецобслуживание. Много было цыганских свадеб. На них гуляли по 150-200 человек, и все так с шиком было. Приезжали со всего Союза, и все у них братья были. Помню, объявляли: «Поздравляет брат из Ташкента, брат из Баку…». Гуляли до 12 ночи, а потом мы до двух-четырех часов убирали. Наши свадьбы поскромнее проходили.
Собеседница рассказывает, что на свадьбах меню предлагали богатое: были и язык заливной, и рыба заливная, и карп фаршированный, и котлеты, и голубцы, очень вкусно картошку тушили.
– Цыгане на второй день обязательно солянку заказывали, – вспоминает Галина Игнатовна. – У них была старшая цыганка, под руководством которой готовили ее. Чай делали в больших котлах, он у них хорошо шел.
«Посуду мыли сухой горчицей и содой, и все так блестело!»
В отдельной пристройке к столовой находилась кулинария, где продавались булочки и печенье в большом ассортименте, а также полуфабрикаты и готовая еда – котлеты, фарш, голубцы, рыба жареная, можно было купить курицу целиком. Особенно хорошо, говорит женщина, все это разбирали перед праздниками.
Галина Игнатовна вспоминает, что посуду они мыли содой и раствором сухой горчицы, моющих средств тогда еще не было.
– И отмывалось все, а как посуда потом блестела! Перчаток у нас не было, мыли голыми руками. Кожу эти средства разъедали, но не сильно. Химией только мышей травили. Тогда они были в столовой, а вот тараканов я не видела никогда. В пятницу столовая закрывалось на санитарный день.
Женщина рассказывает, что старалась подрабатывать, как могла, очень переживала, что пенсия потом будет маленькой. По утрам убирала двор столовой, для этого приходила в 5.30 - 6.00 утра, чтоб до 8 часов успеть все сделать и приниматься за основную работу.
Галина Игнатовна рассказывает, что работало в штате столовой более 20 человек. Трудились в две смены: с 7 до 14 и с 14 до 20 часов. Работали бригадой – коренщица (чистила овощи), зальная (собирала посуду, меняла скатерти, расставляла стулья), мойщик посуды, кухонная рабочая (помогала повару), грузчик, кастелянша. Ну и само собой разумеется, были повара, технолог, калькулятор. При необходимости среди младшего персонала была взаимозаменяемость.
А еще работники столовой по очереди носили продавать пирожки на предприятия. Пирожки были с картошкой, повидлом, капустой, ливером. Стоили пять копеек за штуку.
Имена многих своих коллег Галина Игнатовна уж позабыла. Помнит заведующую производством Александру Александровну Голубеву (ее все называли «шеф»), заведующую столовой Татьяну Хрущинскую, Софью Сальцеву – зальную. Директором треста столовых и ресторанов при ней большую часть времени был Криштул.
Во время работы в столовой Галина Игнатовна поощрялась грамотами и благодарностями, которые бережно хранит до сих пор. Среди них, к примеру, «Почетная грамота за достигнутые успехи в индивидуальном социалистическом соревновании в 3 квартале 1982 года и в честь 65 годовщины Великой Октябрьской социалистической революции». Подпись: директор Бобруйского треста столовых и ресторанов И.А. Менькин, секретарь парткома К.В. Островская, председатель ОК Профсоюза А.Н. Литвинович». А еще – «Почетная грамота объединения №4 за добросовестный труд в системе треста и в связи с 50-летием со Дня рождения». Подпись: директор Бобруйского треста столовых и ресторанов М.Е. Криштул, секретарь парткома Н.Б. Бурая, председатель профкома А.Н. Нартымов». Таких документов за достижения у Галины Игнатовны не меньше десятка.
К слову, в 1987 году, во время работы в столовой, наша героиня убирала картофель в радиационной зоне – в Черикове. За это у нее также имеется почетная грамота.
«Если сижу, то я больная»
В 1994 году Галина Игнатовна ушла на заслуженный отдых. На пенсии активно занялась дачей, которая находится за Титовкой.
– Сажала огород, держала козочек, по 20 курей, гусей, – рассказывает женщина. – Сама зарежу, разберу, сварю: ешьте, детки. В лес любила ходить, грибы собирала корзинами.
Галина Игнатовна и сейчас лето проводит на даче. В 90 лет большое хозяйство ей уже не под силу, но пять курочек держит и огородом занимается. Помогают дети, внуки. И в лесу Галина Игнатовна бывает, очень уж любит она «тихую охоту».
Дочь нашей героини, Светлана Петровна Малиновская, 39 лет отработала на зеркальной фабрике вакуумщиком-металлизатором, затем – в аптеке. А сын Александр долгое время был водителем погрузчика в ДСМПК 103, сейчас работает плотником у частника.
Галина Игнатовна проживает в квартире на Крылова с внуком и его семьей. А дочь живет в частном доме на Чапаева, в 10 минутах ходьбы от нее. Галина Игнатовна частенько ходит к ней в гости.
У нашей героини четверо внуков, трое правнуков.
– Вот мне уже 90 лет, а кажется, я не жила еще, – говорит собеседница. – Если б на работу взяли, я бы и сегодня пошла (смеется). Без работы сидеть не умею. Если сижу, то я больная. Показывают физзарядку, я повторяю, и с малым правнуком ползаю по полу, играю. Ни одной таблетки не пью, травами лечусь.
***
К слову, дочь нашей героини, Светлана Петровна Малиновская, которая приехала в Бобруйск учиться в 1975 году, помнит, что в те годы здания столовой №4 («Рессоры») еще не было, а вот напротив находилась столовая, которую люди называли «Зеленая жаба». Это было старое одноэтажное деревянное здание, в котором можно было купить пончики, булочки, селедку, кильку, пиво разливное, напитки с сиропом и без. Находилась столовая в парке (где сейчас автостоянка). Потом ту старую столовую снесли, а здание столовой №4 построили.
