Ранее опубликованные части: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24.
«…Не люблю фраз, которые начинаются словами: «говорят», «слышал», – пишет Наум Сандомирский в книге «Местечко-2». – Информация такого рода сразу теряет для меня свою привлекательность. Есть и еще один грех, связанный с воспоминаниями. Люди часто путают «вспоминать» и «помнить». Между тем это очень разные понятия. Можно редко вспоминать вслух, но при этом хорошо все помнить. О действительно дорогом для тебя совсем не обязательно говорить и вспоминать всуе, мимоходом. Легко и необременительно, как о вчера прошедшем дожде.
Может, еще и поэтому не пытаюсь как-то обуздать поток своих воспоминаний. Они непроизвольны, ассоциативны, как сама жизнь. Продиктованы часто случайностью, совпадением во времени и пространстве. Ну почему, например, мне сейчас вдруг захотелось поговорить о модах, о портных моего времени?.. Случайно? Нет.
Просто напротив военкомата жил поселковый портной Янкель Лившиц. Лучше знают его дочь Фаню Виноградову, которая многие годы подряд в местной парикмахерской занималась нашими прическами, а зять Абраша Виноградов – побелкой и покраской наших квартир. В основном под его шефством был и местечковый памятник Ленину.
Только про портного такого типа мог родиться шикарный анекдот. Приносит артист портному материал и просит пошить брюки. Последний обещает выполнить заказ в течение недели. Но проходят две, три, месяц, другой, а брюк все нету, несмотря на настойчивые напоминания служителя сцены. Когда же почти через полгода штаны пошиты, заказчик упрекает исполнителя: «Мсье Рабинович, почти полгода вы шили эти несчастные брюки, хотя Богу всего неделя потребовалась для того, что бы создать этот мир». Портной лукаво посмотрел на артиста и сказал: «Да, конечно, я с вами согласен, это так… Но вместе с тем вы посмотрите на этот мир и на эти брюки! Вы меня поняли, господин артист?»
Вот и Каравка (прозвище Янкеля) каждый день смотрел на этот мир и эти штаны. И кто знает: что нравилось ему больше? Наверное, штаны… Иначе стал ли бы их шить?
Ассортимент был неширок. В основном брюки, легкие курточки, при необходимости, камзольчик или рубашка. Не столько шили, сколько перешивали. Мастер долго вертел в руках поношенную одежду, оценивающе смотрел и после долгих размышлений изрекал что-нибудь вроде:
– Ну что я вам скажу Айзенштадт… Здесь, конечно, больше возни, чем удовольствия. Но если вы сильно настаиваете, то я вам скажу-таки «да». Но стоить это будет, сами понимаете, дороже. Потому как пока из этих, извините, кусков сошьешь что-нибудь похожее на вещь, из настоящего материала – за это время можно сделать две вещи. Разве я в чем-нибудь не прав?
Как всегда, он оказывался прав и никто с ним сильно не спорил. Тем более, что выбор мастеров был не так уж велик. Кроме него практиковал еще некто Моисей Сак. Он же глухой, он же Стумер, что в переводе значило немой. Более того, он был вообще глухонемой со многими чисто человеческими странностями. Визит к нему требовал даже некоторой пантомимической практики. Иначе вы рисковали, что вам вместо брюк сошьют чехол для пианино. Позже стали шить его сыновья, но уже не приватно, а в государственных ателье. Имя одного из них, к примеру, значилось среди лучших мастеров в Бобруйске. Место, куда считали за честь попасть по конвенции дети лейтенанта Шмидта. И представьте, какая профессиональная гордость охватывала тех, кто попадал в портновскую элиту соседнего города. Саки-младшие такой чести удостоились. Большим оригиналом слыл Дон Цейтлин, который больше был известен в местечковой среде как Дон Гичке. Граховский в своей повести определил его как весельчака, балагура, придумывателя всяких историй, И все это действительно так. По глубине мысли, диапазону интеллектуального прорыва его сентенции были равны устойчивым штампам образца: «Волга впадает в Каспийской море», «Лошади едят овес», «Кошки ловят мышей» и т. д. Но как это интересно, неожиданно было по форме, интонации, дикции. Они действительно были неподражаемы.
Клопы тогда были не редкостью. Его квартира – не исключение. И когда очередной клиент обратил внимание на сие обстоятельство. Ден Цейтлин по-философски невозмутимо заметил:
– Ой, не бери у голову… Клоп – не чигра (фонетика сохранена), кушать тибе не будет…
А когда кто-то из очередных заказчиков посетовал на зубную боль, комментарий был не менее глубокомыслен.
– Зуб – ни хрен… вирви и увесь тибе клопат!
Особая статья – его отношения с женой Дусей Ефимовной Цинман, которую он почему-то называл Стефкой. Жили они в большом коммунальном доме рядом с универмагом. Она работала воспитательницей в детском доме и очень заметно прихрамывала. Если, уйдя на работу, вдруг неожиданно возвращалась домой с полпути, супруг, взглянув из-под очков, подтрунивал над свей Стефкой:
– Ну что, вернулась? Рулетка кончилась?
Что он имел при этом в виду, трудно сказать.
Рабочий день почти ежедневно начинался с визита в чайную, позже в столовую, где для портновского вдохновения выпивал свой привычный стакан вина. Это от него однажды услышали по такому поводу с прозрачным намеком анекдот. Старый портной, любивший крепко заглянуть в чарку, стал плохо видеть, слышать. Что делать? Зарабатывать надо… Пошел к врачу. Тот посмотрел, послушал и говорит: «Пьете?» – «Выпиваю». – «Вам, Ципельбаум, нельзя этого делать, Выбирайте, или пить, или видеть и слышать». – «Доктор, можно я минуточку подумаю». «Подумайте». После паузы: «Доктор, все-таки я выбираю пить». – «Почему?» – «То, что я слышу и вижу, мине наравиться меньше, чем то, что я пью». Под этими словами, безусловно, мог бы подписаться и сам Дон Гичке.
И еще, по отношению к своей жене у него порой пробуждался комплекс толстовской Анны Карениной. Чем иначе объяснить такое рассуждение: «Если мою Стефку положить под поезд, то мине-таки кажется, что она могла бы стать ровной и не хромать». Такие вот шутки были у Дона Гичке, хорошего портного и оригинального человека.
А какая колоритная личность Борис Михайлович Шехтман, переехавший с женой Соней в Глуск из Бобруйска. Это был в основном брючный мастер. Но зато какой! Диор да и только. Маленький лысый толстячок, похожий на Винни-Пуха. Разговаривал с каким-то подвизгиванием, которое усугублялось высоким голосом. Любил поговорить с клиентами «за жизнь», которой умел радоваться. Что касается юмора, то и у него он был достаточно специфическим, нередко с эротическим подтекстом. Когда, например, один из клиентов пожаловался на примерке, что брюки ему явно тесноваты, особенно в правой штанине, причиняют кое-чему кое-какое неудобство, то Борис Михайлович, нимало не смутясь, заметил:
– Так переложи!
И в этом был весь Шехтман, веселый, добрый и жизнерадостный человек.
Только не следует из всего сказанного думать, что местечковую портновскую гильдию составляли только евреи. Это далеко не так. Подвизались в портновстве и люди совсем с другой записью в пятой графе паспорта. Григорий Лобейко, например, был известным мастером по кожаным изделиям. Половина Глуска ходила в его кожухах. Женщины-модницы охотно пользовались услугами сестер Гуща, Анти Бузак, Ефросиньи Микульской, Шпилевской и многих других. По части моды все это был не Париж, но и требования времени не столь взыскательны. Срабатывал в основном гоголевский провинциальный принцип: «Ляпкина-Тяпкина дочь в голубом, а дочь Земляники тоже в голубом». Главное – не быть хуже других. Такое обязательное требование соблюдалось неукоснительно…»
Продолжение следует!
* * *
Приглашаем всех читателей поделиться своими воспоминаниями, фотографиями и историями о Глуске 1950-60-70-80-х!
Ваши личные истории и уникальные моменты, запечатленные на снимках, помогут сохранить богатое наследие местечка и создадут полное представление о его жизни. Вместе мы можем собрать ценные материалы, которые отразят дух и атмосферу Глуска, и подарим будущим поколениям возможность узнать о его прошлом. Не стесняйтесь делиться своими находками и воспоминаниями – каждая история имеет значение!
Электронная почта корреспондента: o.janushevskaya@yandex.by или оставьте свои координаты, кликнув на надпись «связаться с редакцией» внизу на главной странице сайта.
