Ранее опубликованные части: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23.
«Кстати, был ведь одно время в поселке музыкант, действительно похожий на знаменитого скрипача, – пишет Наум Сандомирский в книге «Местечко-2». – Да и фамилия у него была итальянская Маркони. С длинными, седыми как у физика Эйнштейна волосами, чеканным профилем, нервными движениями он представлял из себя существо богемное.
Его специализация – духовик, призвание – труба. Вот уж действительно прав Остап Бендер: судьба играет человеком, а человек играет на трубе. Это был, конечно, не Эдди Рознер, не Луи Армстронг, но играл весьма прилично. И местечковым оркестром руководил увлеченно. Во всяком случае, молодежь ходила к нему охотно. И все грядущие «жмурики», которые нынче в пенсионерах ходят (так их называла из-за время от времени выполняемых похоронных функций), его ученики. Репетиции проходили самозабвенно, чаще всего в фойе старого РДК. Сопровождались обычно колоритными репликами мсье Маркони. Что-нибудь типа: «У тебя что во рту, мундштук или сосиска?» Или: «Я же тебе, дурачок, сказал взять нижнее «до», а твоя нота и рядом не стояла». Все остальное в таком же роде. Но никто не обижался на добродушные по сути замечания дирижера. Реагировали не столько на смысл, сколько на интонацию.
Часто оркестр играл на круглой парковой деревянной танцплощадке, концертных сценах «кимовского» и городского клубов, на всех праздниках, демонстрациях. И всегда впереди в отличие от военной тактики комдива Василия Чапаева шел с непокрытой седой головой гордый Маркони.
Как всякий уважающий себя маэстро, был с причудами. Не знаю почему, но он страшно не любил, когда его звали дедушка. Был, наверное, из разряда хрестоматийных «мышиных жеребчиков», которые молодились даже в преклонных годах. А тут вроде еще даже и не пенсионный возраст. Почему ж тогда дедушка? Непонятно. Поэтому еще более обидно. А тут еще на тебе, сюрпризик: «кимовские» ткачихи узнали об этой слабости маэстро. И когда появлялся в комбинатовском дворе, то сразу высовывались из окна и дружно кричали: «Здравствуйте, дедушка». И рад бы не заходить в условиях такого морального прессинга, но что поделаешь: оркестранты в основном из промкомбинатовских рабочих.
Даже одна дама – духовик была. Нет чтобы на нежной арфе играть, без всякой тебе нагрузки на легкие. Словом, без визита репетицию как назначишь? С каждым переговорить надо. Приходилось терпеть, делать вид что энтузиазм шутниц идет как бы по касательной и музыкальные уши фиксируют его как некую помеху. Не более того. Вскоре же вообще с женой куда-то переехал. Детей у них не было, семья мобильная, легкая на подъем. Куда хочу, туда еду. Чаще всего туда, где тебя не зовут дедушкой.
Еще одно яркое музыкальное впечатление – «струнник» Евгений Яковлевич Эпштейн. В толстых стеклах очков с явно повышенными диоптриями он напоминал маленькую птицу с большой головой. Птицу экзотичную, стремительную. Мандолина под его нервными пальцами становилась покорной, послушной, мелодичной. Но в целом он запомнился меньше, буквально промелькнул на небосклоне детства. Только и остался в памяти супершлягером того времени: «Казаки, казаки… едут по Берлину наши казаки».
Подвизался некоторое время на подмостках некто Карафа-Корбут. Хоровик с такой артистичной громкой фамилией. Нечто вроде помпезного Рабиновича-Пржевальского у Ильфа и Петрова, неожиданного Шолохова-Алейхема у Сергея Довлатова. Высокий, обделенный богатой шевелюрой человек с мефистофелевским профилем и повадками провинциального жуира. На тот момент холостяк он неплохо чувствовал себя среди хористок, некоторые из которых тоже были не прочь пококетничать с местечковым Ширмой. Смотришь, и при мужчине, и при музыке. Но его хоровой и дон-жуанский репертуар исчерпался в течение нескольких лет, после чего он решил поставить точку на глусском периоде своего творчества. А дабы она не превратилась в многоточие, сделал это решительно и сразу, оставшись главным образом в романтических воспоминаниях старых хористок».
Продолжение следует!
* * *
Приглашаем всех читателей поделиться своими воспоминаниями, фотографиями и историями о Глуске 1950-60-70-80-х!
Ваши личные истории и уникальные моменты, запечатленные на снимках, помогут сохранить богатое наследие местечка и создадут полное представление о его жизни. Вместе мы можем собрать ценные материалы, которые отразят дух и атмосферу Глуска, и подарим будущим поколениям возможность узнать о его прошлом. Не стесняйтесь делиться своими находками и воспоминаниями – каждая история имеет значение!
Электронная почта корреспондента: o.janushevskaya@yandex.by или оставьте свои координаты, кликнув на надпись «связаться с редакцией» внизу на главной странице сайта.
