В Глуске многие места связаны с историей евреев, в том числе и печальной. В лесу в нескольких километрах от райцентра на Мыслочанской горе стоят два памятника – старый обелиск и более новый, современный – так увековечена память евреев, расстрелянных фашистами в годы Великой Отечественной войны. Здесь, на горе, 2 декабря 1941 года были убиты все, кто не смог убежать, спрятаться, укрыться…
Немцы оккупировали Глуск 27 июня 1941 года и сразу установили для евреев жесткий порядок: всем велели пришить к одежде желтые звезды. Начались издевательства и расстрелы. Оккупанты сразу организовали в местечке лагерь для принудительных работ, и евреев обязали являться туда ежедневно, лишь вечером отпускали домой. За неявку на работу наказанием был расстрел.
Масштабные акции по уничтожению евреев прошли в конце осени 1941 года в Бобруйске. В Глуске об этом узнали и попытались подкупить местного коменданта. По воспоминаниям старожилов, евреи собрали целое ведро золотых и серебряных предметов и передали его в комендатуру. Но это не помогло.
Рано утором 2 декабря 1941 года фашисты приказали всем евреям явиться с документами и ценными вещами к комендатуре для регистрации. Собравшихся в центре Глуска оцепили со всех сторон автоматчики. Приехавшая накануне зондеркоманда погрузила некоторых женщин и детей в машины, остальных – автоматчики с собаками пешком повели в сторону Мыслочанской горы. Все уже поняли, куда их ведут, и женщины, обезумев от страха и горя, кидались в колодцы... Расстреливали людей в упор на краю глубокой ямы. После завершения яму присыпали землей. По словам очевидцев, еще трое суток слышны были стоны, а земля «дышала».
Массовое уничтожение евреев продолжалось на протяжении нескольких дней: тех, кто не пришел в первый день на площадь или сумел скрыться, искали. Полицаи обыскивали дома, и кого находили отводили в комендатуру. Еще часть евреев, несколько сотен человек, расстреляли почти в самом центре местечка – на валу.
В 2018 году глусчанин Василий Иванович Гнедько вспоминал:
– Мне в декабре 1941 года было 10 лет, и я хорошо помню те страшные зимние дни... Мы жили на Слободе, нашими соседями были еврейские семьи. Я дружил с ребятами-евреями – даже язык их немного знал, ведь общались, играли вместе. Мне очень нравилась соседская девочка-еврейка Соня, моя одногодка. Она такая красивая была, как куколка – словами не передать. В тот день, когда в Глуске случилась страшная трагедия, она с самого утра убежала из дома гулять к своей подружке. Когда вечером вернулась, то не застала дома никого… Ребенку невдомек, что спрятаться надо. Она, глупышка, пошла к соседу спросить, где родители, может видел. А сосед… отвел ее к полицейскому. Сонечку расстреляли тоже… Но знаю и историю счастливого спасения. Женщине, Хае Кацман, удалось спастись вместе с тремя сыновьями, среди которых был и младенец. Она прибежала во двор к кузнецу Иосифу Бабаку и попросила ее спрятать. Он и его жена Мария не отказались. Но не все зависело от их желания. Вечером 2 декабря, когда большая часть глусских евреев уже была уничтожена, полиция пошла по домам глусчан в поисках тех, кто смог убежать и спрятаться. Пришли и в дом Иосифа. Как там разворачивались события достоверно сказать не могу, но рассказывали, что Хае пришлось отдать полицейскому какое-то золотое украшение, чтобы он не выдал немцам ее с детьми. И он не выдал. Через несколько дней их переправили в лес в партизанский отряд.
В общей сложности за время оккупации в Глуске и районе было убито около 3000 евреев. Спастись удалось только тем, кому помог счастливый случай, а это не более двух процентов от всего довоенного еврейского населения.
– В тот день, 2 декабря 1941 года, – рассказывает Полина Юрьевна Сандомирская, – на Мыслочанской горе расстреляли семью моего отца Юрия Фуксона: его мать Нехаму, отца Хему и три сестры – Цилю, Полю и Соню. Еще два брата погибли на фронте. Мой отец и его брат Михаил узнали об этом только когда вернулись после победы в Глуск. Родных у них никого не осталось… Чудом сохранилось фото сестры Полины, в честь которой назвали меня.
– За несколько декабрьских дней, – говорит писатель Наум Сандомирский, – местечко лишилось умелых парикмахеров, портных, столяров, плотников, балагуров, кузнецов… Сколько маленьких жизней хладнокровно было уничтожено… В холодной земле Мыслочанской горы оказались целые семьи… Вся вина этих людей заключалась только в том, что они были евреи. А ведь меня тоже могло не быть. Моя мама летом 1941 года приехала в отпуск к отцу в Глуск. Когда началась война, дедушка знал, что ничего хорошего от фашистов ждать нельзя. Через несколько дней, 26 июня, он, мама и еще некоторые еврейские семьи эвакуировались на восток. Жизнь в эвакуации была очень тяжелой, но они хотя бы выжили.
В книге «Памяць. Глускі раён» есть имена более 1000 глусских евреев, жертв нацистов, погибших во время Великой Отечественной войны. Рядом с именами стоят года рождения: 1860, 1898, 1923, 1938, 1941… Как видим, гитлеровцы не щадили никого – ни глубоких стариков, ни младенцев…
В 1958 году на Мыслочанской горе установили памятник, на котором есть табличка с надписью: «Вечная память гражданам (еврейской национальности), советским военнопленным и партизанам, зверски замученным немецко-фашистскими извергами в 1941–1944 гг. От граждан г. п. Глуска». В советское время упоминание о евреях сводилось к минимуму, не принято было говорить об их массовом уничтожении во время войны.
По инициативе писателя, журналиста Наума Сандомирского был создан и в 2010 году открыт новый памятник евреям Глуска, погибшим в декабрьские дни 1941 года. Его авторы: архитектор Галина Левина и скульптор Максим Петруль.
На шести колоннах памятника – фрагменты довоенной семейной фотографии еврейской семьи. Сами колонны разрывают ее части, как были разорваны и уничтожены в декабре 1941-го еврейские семьи. На памятнике надпись: «Мыслочанская гора – адрес горя и боли. Место массового уничтожения 3 тысяч глусских евреев».
К сожалению, на валу, а ныне центральном стадионе Глуска, нет никакого упоминания о том, что там в декабре 1941 года был совершен массовый расстрел евреев. В начале 1960-х останки жертв фашистского геноцида представители еврейской общины Глуска перезахоронили на еврейском кладбище на окраине поселка. На месте погребения установлен памятник (расположен прямо напротив входа на кладбище) с пятиконечной звездой и надписью: «Здесь покоятся останки сотен граждан, зверски убитых немецкими оккупантами в 1941 – 1944 гг.». На другой стороне памятника в 1990-е появилась надпись на иврите – слова в память о погибших. По обе стороны памятника еще несколько захоронений убитых весной 1942 года евреев.
Кстати, в Нью-Йорке есть своеобразный «филиал» глусского памятника: в Мемориальном парке Холокоста в 2005 году состоялось открытие Камня Памяти, посвященного трагедии глусских евреев. Там среди более чем 200 камней, стоящих в парке, на которых выгравированы тысячи имен погибших евреев, сотни названий городов и местечек Украины, Литвы, Германии, Польши, Беларуси есть и камень, посвященный памяти расстрелянных глусских евреев.
