«Пойду, покажу, как работают беспартийные!»
Светлана Певнева, ул. Социалистическая:
– Муж с вами не пообщается, к сожалению, здоровье подводит, а я расскажу. Муж мой Николай Григорьевич был волейболистом, и сам играл хорошо, и был главным тренером областной команды школьников. У него много учеников в городе и далеко за границами. Объездил весь СССР, ему предлагали работу в Калининграде, в Одессе. И предлагали стать директором бобруйской школы Олимпийского резерва – но потом передумали, так как он не был членом партии.
А я была баскетболистка, играла за область, мы тоже брали медали разных соревнований среди учебных заведений. Познакомились мы с Колей тут, а поженились в Минске. Я поступила в техникум легкой промышленности, хоть тогда был конкурс – десять человек на место! И там было много спортсменов. А Коля учился в Высшей школе тренеров и потом – в Институте физкультуры. Я была без распределения, и мы вернулись в Бобруйск, потому что было где жить. И меня ждали на швейной фабрике.
Работала там с 58-го года и формально до 94-го, а так даже больше. И за фабрику играла, у нас было первое место среди команд легкой промышленности Беларуси. И работала много и неплохо – тоже была беспартийная, но награждена медалью, а если б состояла в КПСС, наград было б куда больше. И начальницей цеха была. Создали новый пятый цех со стороны Чонгарки, и туда со всей фабрики отправили, скажем так, неблагополучных работников, с нарушениями дисциплины и так далее. И цех общие показатели тянул вниз. Сделали опрос мастеров-руководителей, кого туда назначить. Выбрали меня. Долго уговаривали, а потом я им сказала: «Ладно, пойду, покажу, как работают беспартийные!» Попросила себе пару человек в помощники. И мы вытянули цех.
В 90-е еще была начальником экспериментального цеха, представителем белорусско-российской фирмы, они заказы на «Славянке» размещали. И сейчас иногда на фабрику прихожу – это ж родное. А недавно в вашей газете прочитала такой же разговор с бывшей коллегой Таней Беловус, она после меня руководила пятым цехом. Сама предупредила, что читать надо будет. Мы раньше «Коммерческий» выписывали, но там в основном объявления, а у вас много рубрик интересных.
С мужем мы прожили уже 63 года. Но я запретила детям поздравлять. А так у нас нормальная семья. Две дочки, одна тоже была волейболисткой. Две внучки, внук, три правнучки – в будущем году младшая пойдет в первый класс. Такие девочки чудесные!
«Ждем Новый год»
Николай Овсяник, ул. Ульяновская:
– Живем вдвоем с женой, новостей особых нет, потихоньку жизнь проходит. А самим куда ходить? Холодно. Так, иногда пройдемся. Сын и дочка взрослые. Один внук. Он отучился в Минске на юриста и думал, что сейчас в армию пойдет, но пока не взяли, дали отсрочку до весны.
Мы ничем особо не занимаемся, отдыхаем на пенсии. И ждем Новый год. Дети придут, внуки – может, веселей будет.
«Помню, як гарадок рваўся, і мы паехалі ў бежанцы»
Софья Алексеевна Павлович, ул. Семенова:
– Сын паехаў у Мазыр да цёткі, мужавай сястры, на дзень нараджэння. А мне цяжка ездзіць, 93 гады бабульцы. З мужам справілі залатую свадзьбу, а потым ён помер. І адзін сын помер, другі – у Магадане, а так чатыры мужыка ў доме было.
Адпрацавала 34 гады на камбінаце будаўнічых матэрыялаў. Спачатку год на «Дзержынцы», выйшла замуж, і вярнулісь у вёску. Потым муж устроіўся на Чарапічны і пераехалі ў горад. 34 года на сілікатным, кватэру там атрымалі, калі адзін сын ужо жанаты быў. А так я ж даваенная, няграматная, адзін клас толькі. З 12-ці гадкоў у калхозе рабіла, пакуль пашпарт атрымала. То ў лес ездзіла з дарослымі, цягала галлё, то торф капала... Трэба было, каб хто ў калхозе работаў, а то адбяруць соткі – а ў мамы шэсць дзяцей, яна не работала, а отчым бакеншчык, гэта не лічылася. От я і работала. І помню вайну, усю вайну помню. Як гарадок рваўся, і мы паехалі ў бежанцы ў Копчу. Гэта ваенгарадок быў на месцы, дзе санаторый шыннага, там склады былі, можа, і ваенная часць – так яго разбамбілі, а мы блізка. Потым вярнуліся, немцы многія дамы занялі, мы жылі ў бліндажы. Як яны ўжо адступалі, італьянцы хацелі нас запаліць, а другі немец не даў. Потым шчэ адзін італьянец мяне ўзяў на рукі: я гэту беленькую з сабой забяру, а то дзяцей нету. А хату хацеў запаліць. Но і тут другі не даў.
У нашай бабулі дзесяць дзяцей было, трое пайшлі на фронт, хто ў партызаны. Уся вёска была ў партызанах. Раз партызаны ноччу прыйшлі і забралі ў немцаў веласіпеды. Но адна дзяўчына загульвала с фельдшарам, і нас ня тронулі, вёска засталася цэлая, шчаслівая.
А цяпер у мяне чатыры ўнука, дзесяць праўнукаў і адна прапраўнучка. Яна ўжо скажа такое, што ты, старая, і не знаеш – ня тое што мы былі, дзеці няграматныя. Два годзіка ёй, хутка будзе дзень нараджэння. Бабе прынясуць торт, каб грошы дала (смеется). І праўнучка станцуе і спяе.
