Одноэтажный домик Евеля Рабкина появился в начале прошлого века на знаковой улице тогдашнего и сегодняшнего Бобруйска – Социалке (тогда Родионовской). Стоит и теперь, у самого перекрестка с улицей К. Маркса, за спиной у «бобра». Заметен по магазинам «Царское золото» и «Пан директор». И в нем все еще живут люди.
Совмещение жилого дома с магазинами тут было задумано изначально.
«В 1898 году бобруйский торговец Евель Залманов Рабкин задумал переехать со своей семьей с окраины в самый центр города, – пишет сотрудница Бобруйского краеведческого музея Инна Овсейчик. – Он покупает деревянный дом на Родионовской улице, страхует его в Северном страховом обществе. Как оказалось, страхует не зря – через четыре года дом сгорит во время самого большого пожара в Бобруйске. Строить новый дом на пепелище Евель Рабкин не стал, а приобрел, когда представился случай, землю на той же центральной улице, в двух шагах от базарной площади. Теперь он строит каменный дом...»
Как видно из сравнения со снимком начала 20-го века, теперь фасад здания сильно упрощен.
Кирпичная кладка заштукатурена, а главное – исчезли башенки и ажурная стеночка на фронтоне.
Евель Рабкин построил сначала этот каменный дом, а через год – еще один, во дворе, тоже каменный. Но второй дом не сохранился до наших дней.
Зато еще многие десятилетия в этих бобруйских дворах сохранялась брукаванка (!).
– Я живу тут с 79-80-го года, и когда получили квартиру, двор еще был вымощен булыжником, – рассказывает теперешняя хозяйка сохранившейся квартиры в бывшем доме Евеля Рабкина Людмила Сакун. – Потом, лет девять назад, нашлись «предприимчивые» граждане и все выкопали, одни следы остались от былой роскоши.
Сейчас машины стоят-ездят по земле, во, какие ямы понаделали. А булыжник не давал земле проваливаться.
– А еще, – продолжает Людмила Васильевна, – тогда во дворах, напротив нас, стояли пара деревянных домиков на четыре семьи и сбоку, на месте пристройки к торговому центру – многосемейный барак.
А забор у нас был – деревянный штакетник, но с бывшего тогда, вместо торгового центра, ресторана «Березина» приходили во двор пьяные на разборки, дрались, на забор валились и постоянно его ломали. И одежда, что во дворе сушилась, оказывалась на земле. Пришлось отгородиться таким каменным.
Сразу после постройки дома часть помещений торговец Рабкин сдал в аренду. «Рахиель Файвелев Иосимов торгует ситцем, бумазеей и сарпикой – полосатыми, крапчатыми и клетчатыми тканями, которые берут на женские наряды и мужские рубахи. Тут же можно найти сукна, трико, драп и другие суконные, а также холщевые мануфактурные изделия, – живописно описывает обитателей дома Рабкина начала 20-го века исследователь бобруйской старины Инна Овсейчик. – По соседству сухие краски и лаки продает Мендель Гершович Вольфсон. Евель Залманов Рабкин торгует в розницу растительным маслом, сахарной патокой, пшеном. Но большую часть его товара составляет рыба. На складе во дворе стоят бочки с норвежскими и шотландскими сельдями, которые он приобретает у соседа – оптового торговца рыбой Эли Шмулевича».
– В соседнем доме есть большой подвал со входом со двора – может, там рыбный склад был? – рассуждает Людмила Сакун. – А у нас подвала, вроде, нету. Но когда мы забор ставили, с одной стороны докопались до деревянного настила... Трогать его не стали, так и не знаем, что там под землей.
Более ста лет назад в этом доме были магазины, есть и теперь. Людмила Сакун говорит, что традиция соседства жилья и торговли в доме не прерывалась:
– В 80-е со стороны дворов было две квартиры, а с улицы – один магазин посуды, шириной в два сегодняшних. Со временем государственный магазин сократился в размерах, а потом и закрылся. Ювелирный выкупил часть бывшего магазина и соседскую квартиру (хозяйка и сама хотела ее продать). В другой части бывшего посудного было много разных магазинов, сейчас – с мужской одеждой.
Кстати, сегодняшний магазин одежды занимает точно то же помещение, что и 120 лет назад занимал магазин тканей для одежды.
А про традиции дома хозяйка сказала не просто так. Она их действительно знает.
– Сын задался целью раскопать историю нашего дома, – рассказывает Людмила Васильевна. – Нашел в Ютубе ролик с бобруйскими старыми домами, и там наш! Так и узнали, что тут лавки были и сто лет назад.
До переезда на Социалистическую, 71, в детстве, Людмила жила с родителями в послевоенной пятиэтажке на Пушкина. Квартира была однокомнатной, с душем, но с газом. А тут – ванна, но газ в баллонах. Квартиру на Социалке она получила после свадьбы, как жена ушедшего в армию, говорит, тогда был такой закон. Перед этим тут жила большая еврейская семья, но они уехали.
– Закон законом, но квартиру долго не давали, пока в могилевскую газету не написали, – вспоминает Людмила Васильевна. – А потом у нас уже ордер был, но одна исполкомовская работница сама сюда вселилась – и снова разбирались. Ее наказали, понизили в должности, и квартира нам все же досталась. Конечно, по первости было тяжело в неродном доме. Теперь прижилась уже.
Еще до переезда, в 1970-е, в доме №71 на Социалистической сделали капитальный ремонт, провели отопление, а до того здесь стояли печи. Стало удобнее, но, говорит хозяйка, не всегда теплее:
– Топили нас от кочегарки, что была во дворе углового дома с «фотографией». А в кочегары шли абы хто, и работали они абы як. В 91-м, 24 октября, я родила дочку, пришла домой – а кочегары запили. Брала у соседей электрообогреватель... Потом они вообще котел поломали. Жильцы жаловались. Но так и мучались годами. Пока более 10-ти лет назад не провели в районе теплотрассу и не подключили нас к центральному отоплению. По ту сторону улицы Маркса дома еще и газифицировали, а нас – нет, на баллонах живем. И горячей воды нет – бойлер. Но сейчас и зимой, и летом тепло. Если б не дерево, тут на солнечной стороне было б пекло.
– Старинность тут ощущалась большими окнами, высокими потолками, – продолжает Людмила Васильевна. – Потолки еще подшивали, представляете, какая высота раньше была?! Четыре метра! И, конечно, розенберговскими кирпичами. Ну и мощеным двором, пока был.
Старые дома крепкие, никакие ураганы их не берут. С добротой и совестью делали.
Проблемы хозяйке доставляют теперь только постоянные засоры в ванной и на кухне...
– А в домоуправлении – то им нечем делать, троса нету, а теперь уже и статус дома мешает, и приватизация. С баланса ЖЭУ нас сняли, с любыми коммунальными вопросами не ясно, куда обращаться.
В коридоре ее квартиры потолок гораздо ниже, настелены доски и сквозь щели между ними видны квадратные панели в цветочек прежнего потолка.
– Перестелили пониже, а то слишком высоко, – объясняет хозяйка. – Высота давит. А на чердаке только котики лазают.
