11 декабря под напором строительной техники пала стена северного фасада, где размещалась монументальная мозаика, ставшая с момента возведения больницы ее художественным символом.
Впрочем, судьба этого произведения бобруйского художника Семена Абрамова удивительна. С 1968 года* мозаика украшала торцевую стену больницы, выходящую на улицу Гоголя, но для многих все это время оставалась… невидимой. Даже медики, проработавшие в Морзоновке не один год, в соцсетях признаются, что впервые увидели панно лишь в публикациях прессы. Виной ли тому разросшиеся кроны деревьев или привычка смотреть не выше магазинных вывесок, остается загадкой.
* Именно эту дату называет сам художник в интервью Виктории Журавлевой, соавтору ютуб-сериала «Открытый Бобруйск». Официальным годом постройки Морзоновской больницы считается 1972-й.
Для многих бобруйчан старый хирургический корпус связан с детскими воспоминаниями. Пусть и не самыми приятными. Здесь совершенно так же, как на мозаике, под ослепительным светом бестеневой лампы хирурги избавили юного автора этих строк от паховой грыжи, подарив резвое детство и оставив на память едва приметный шрам.
Уютный тенистый сквер с кленами при больнице долгое время был полноправной частью городского ландшафта, пока административным рвением не был превращен в некое подобие режимной территории с КПП и шлагбаумом.
Примечательно, что центральный вход в хирургический корпус по проекту располагался со стороны улицы Октябрьской. Там до последнего времени еще сохранялся портал со ступеньками и пандусами, а также асфальтированные дорожки и аллеи с фонарями. А еще в вестибюле первого этажа висели автоматы с почтовыми открытками.
Неизвестно, как возникла проктологическая практика ходить через задний проход, но в течение десятилетий сквер был закрыт и оставался просто зеленым пятном под окнами больницы и головной болью дворников в осеннюю пору. Со стороны Октябрьской есть металлические ворота, но нет даже и намека на заезд. А ведь могло быть красиво.
Закройте глаза, представьте себе такой же декабрь сорок лет назад. Желтые квадраты больничных окон на фиолетовом снегу. В дрожащем зеленом мареве ртутных ламп силуэты мужчин в кроличьих ушанках и драповых пальто. После фабричной смены с набитыми авоськами они торопятся в больницу проведать своих жен. В авоськах сквозь мокрую «Социалистическую индустрию» оранжевеют мандарины. Дефицитище! Жены в некрасивых байковых халатах ждут у больничных окон. «Ну, зачем ты потратился? Еще с прошлого раза тумбочка полна». Скоро Новый год, а в праздник болеть никому не хочется. Все надеются на лучшее. Людям тогда вообще было свойственно верить в будущее.
Спустя полвека мощный «Катерпиллер» гидравлическими ножницами за пару часов играючи обрушил кирпичные стены, а с ними и мозаичные образы ушедшей эпохи. По совпадению последние минуты жизни мозаики превратились в жутковатый фантастический комикс.
Первыми пали сестры милосердия в белых косынках с красными крестами — одна за другой, как и подобает скромным героям. Затем безжалостная клешня демолятора нацелилась в прямиком в пылающее сердце на ладони врача и просто отрывала куски мозаики, словно куски алеющей аорты Прометея. Багровыми струями по стене стекал битый кирпич, а окрестный снег покрыла бурая пыль.
В нижнем углу панно Гиппократ еще стоически сжимал чашу Гигиеи, понимая, что и его мгновения сочтены. Трещина прошла по лбу врача. От этого линия бровей стала еще тяжелее, а зеленые глаза — глубже и пронзительнее. Врач пристально всматривался в снующих внизу потомков с немым вопросом, где же он ошибся в своей вере в человечество. Потомки бесстрастно снимали происходящее на смартфоны, постили в инстаграм и ставили лайки.
В самом низу композиции на столе под бестеневой лампой распластался маленький мальчик с паховой грыжей, и уже некому было склониться над ним. Не осталось ни сестер милосердия, ни Гиппократа, ни Асклепия, ни Эскулапа. От врача с пронзительными глазами, всемогущего и всезнающего властителя человеческих сердец, сохранилась лишь хирургическая маска, да и та вся в трещинах. Вскоре погасла и бестеневая лампа. Пространство сжали серые и унылые декабрьские сумерки нового тысячелетия.
* * *
В апреле 2024 года строители планируют приступить к возведению нового восьмиэтажного корпуса, рассчитанного на 288 койко-мест. Как рассказал главврач Бобруйской городской больницы скорой медицинской помощи имени В.О.Морзона Владимир Белогуров, нормативный срок строительства рассчитан на 37 месяцев, однако в планах сократить его до двух лет. На новых площадях после ввода в эксплуатацию появятся современные аппараты КТ и МРТ, будут закуплены хирургические, лапароскопические и урологические стойки для оказания малоинвазивных методов лечения пациентам, а также многое другое дорогостоящее оборудование.
