Брошь из прошлого
И вещи здесь, по мнению владельца лавки Василия Лазарькова, бесценные. Даже если стоят некоторые из них совсем недорого.
Советскую брошку из стекляшек, например, я купила за 5 рублей, пишет корреспондент magilev.by. Точно такую же, один в один, носила всю молодость моя бабушка Лиза. Больше украшений у нее не было – не всегда в те годы на еду хватало, не говоря о «цацках». Да и в «сытые времена» бабуля по праздникам нет-нет да и надевала эту самую брошь: была к ней, видно, привязана. Помню, и мне, малой, разрешала с ней играться – очень уж я любила наблюдать, как на солнце переливаются разноцветные стеклышки. Вот забыла только, хоронили мою бабушку с этой самой брошью или нет… Тогда было не до вещей, а сейчас жалею, что на память о любимом человеке ничего из мелочей не сохранила.
Поэтому, заглянув в лавку к старьевщику Василию, фактически заглянула в свое беззаботное детство. И теперь эта 5-рублевая брошка лежит рядом с кольцом с бриллиантом. Там, где ей самое место.
То, что не продается
Вещей по-настоящему раритетных у Василия Лазарькова много. Он в буквальном смысле охотится за ними не только в Беларуси, но и в России. Особенно любит Питер – рай для любого антиквара.
– Для меня не имеет значения, советский это период, после распада СССР или Российской империи, – говоря о возрасте своих «трофеев», подчеркивает Василий. – Главное – уникальность, душа. Зарубежку не очень беру – для меня интереса в ней нет. Только если старинную европейскую мебель покупать… У нас мастеров не было тогда, кустарщина сплошная встречается.
Многие предметы в лавке могилевского старьевщика висят или стоят без ценников.
– Не продаются, – лаконично объясняет он.
Василий Лазарьков, который сам когда-то вырезал из дерева иконы, особенно восхищается старой иконописью.
– Вот эта ближе к середине XIX века, – указывая на икону с Иисусом, говорит он. – Здесь темперное письмо (темпера – это краска из растертых минералов в эмульсии из яичного желтка и других компонентов – прим. авт.). А эта с Архангелом Гавриилом – XVIII век, она из Санкт-Петербурга, – показывает собеседник еще одну знаковую икону.
Реликвии
Не то чтобы Василий иконы не продавал – продает. И благословение батюшки на это имеется. Просто, бывает, в конкретный период времени не готов расстаться с той или иной реликвией, а для него это – именно что реликвии.
– Кто-то считает, что иконы покупать и продавать нельзя. Это не так. Ты ее купил – а кто-то ее ищет, и ты сделаешь добро, что ее продашь этому человеку. Или более того: старый дом и все, что в нем, бульдозером ломают, а там, допустим, икона находится… У меня история вот с ней аналогичная, – Василий снова возвращается к темперной иконе XIX века. – Женщина ее мне продавала лет 70-ти. Когда уничтожались церкви, эту икону сохранила ее бабушка, потом мать-учительница берегла, после она сама… Но последующим поколениям иконы не нужны – дети и внуки стали протестантами. Да и хранилась икона в ненадлежащих условиях – в сенях деревенского дома, а там перепады температуры, мороз. В общем, то, что мне продала – считай, ее спасла.
Сколько такая икона XIX века стоит, Василий Лазарьков не признался. Тем более, пока же она не на продажу…
Говорит только, что на антиквариате неплохо зарабатывает. На жизнь хватает (чтобы вы понимали, один колпак от керосиновой лампы XIX века стоит около 700 рублей). У нашего героя – свои клиенты, некоторые просят: «Привези то и то», и Василий ищет и привозит.
Но все-таки ремесло старьевщика больше не про деньги. Если говорить про те же иконы, то было такое, что герой материала их отдавал просто так. Например, пожертвовал одну из своих икон Борисо-Глебской церкви в Могилеве. Да и заниматься стариной можно лишь в том случае, если эту самую старину любишь. Более того – в некотором смысле почитаешь.
Ах да, еще надо сказать, что даже среди коллег Василий славится как специалист по патефонам, граммофонам, графонолам… Сам их реставрирует (как, впрочем, и многие другие вещи) – а потом продает. Сейчас в коллекции – 45 уникальных предметов всякой-разной такой вот музыкальной атрибутики.
Интересный человек
– Люди старые вещи сжигают, а я смотрю и думаю: китайское вам дороже, что ли? – делится наболевшим могилевский специалист по антиквару.
Василий искренне не понимает, почему некоторые современники буквально зациклены на ширпотребе. Но он уверен, что осознание ценности авторских вещей, вещей наших прадедушек и прабабушек обязательно придет.
– А что у вас в лавке самое старое? – не могу не спросить я.
– Это я, – шутит собеседник.
Василий Лазарьков – вообще человек интересный. Продав в Могилеве недвижимость, он переехал с семьей в Чаусский район. В дом, который когда-то строил дедушка – тезка Василий и в котором маленький Вася проводил в детстве много времени. Подреставрировал его: восстановил русскую печь, добавив удобства, террасу сделал и даже, подсмотрев с женой в Петергофе идею, живой забор из 3-метровых в обхвате дедовских лип соорудил. В общем, красота!
И каждый день из своего «имения» в Могилев в лавку мотается, когда не «на охоте» за антиквариатом. Чем очень доволен.
– Свежий воздух, простор, все родное. Мне у себя в деревне кайфово! – не скрывает Василий. – Мечтаю еще, если силы будут, часовню там построить. А то что детям и внукам перейдет? Конечно, все не сохранишь. Но мне важно оставить после себя пару икон, пару картин, пару монет… Пусть следующие поколения вспоминают добрым словом.
