На пойме всё спокойно. Корреспондент «Вечерки» покатался на коньках по заливным лугам

Вроде бы что тут особенного? Просто замерзшая вода… Но бывает такое нечасто, чтобы большая часть прибрежной территории превратилась в сплошную ледовую «арену». С моста этого не видно, кажется, что все пространство укрыто ровным белым снегом. Но стоит спуститься с насыпи вниз, как под снегом обнаруживается ровный слой льда с мелкими прожилками и пузырьками. Сквозь прозрачное «стекло» виднеется желтая прошлогодняя трава, а кое-где струятся самые настоящие подледные ручьи. В таких местах нужно быть осторожным.

В основном лужи неглубокие — где-то всего пара сантиметров, а кое-где и по колено. Глубину можно определить по высокой траве и стеблям злаков, что торчат сквозь лед как мерные знаки. Но вот общая площадь льда составляет несколько футбольных полей. И если бы не многочисленные проталины и не холмы-«острова», можно было бы легко добежать на коньках до самого Липового озера, а может, и дальше — до Белого Берега.

На ум приходят полотна «малых голландцев», где изображены жители Нидерландов, передвигающиеся между городами по льду каналов на коньках. Эх, если бы Березина в январе поднялась еще сантиметров на десять, ровное ледяное «озеро» после февральских морозов было бы обеспечено.

Лед под ногами гулко ухает и стреляет. Прямо на глазах в стороны выбегают трещины. Ощущения довольно бодрящие. Умом понимаешь, что под тобой воды воробью по колено, а все равно как-то тревожно. Впрочем, довольно скоро привыкаешь к ледяной музыке. Ее дополняет шорканье коньков. Речной лед теплее и мягче, чем на ледовой арене. Он даже звучит по-другому. Лезвия срезают стебли мятлика и выкладывают золотые орнаменты на рисовой бумаге.

Тропинка к Липовому озеру обозначена черным пунктиром следов. Рыбаки прошли к своим заветным лункам. Кое-где текущая вода перегораживает путь. Спасают резиновые сапоги, сменившие коньки. На перешейке с озером Глухим полно ручьев и болотин. Даже в лютые морозы гниение водной растительности подогревает воду и не позволяет ей замерзнуть.

Под ледяным панцирем слышно журчание. На Липовом озере целые потоки взрывают лед и пробивают себе путь. Тогда на белой накрахмаленной простыне раслывается черное пятно с ажурными стеклянными краями. Внутри «раны» холодная черная «кровь» бурлит поверх ледяной корки и исторгается наружу.

На правом высоком берегу дымит «ФанДОК», по мосту взбирается грузовик. Февральское солнце путается в ветках раскидистой ветлы и в конце концов прячется в надвигающихся снеговых тучах. Зима, на пару часов подарившая почти весеннее тепло, сыплет снегом в лицо. Да, пока еще она в своих правах. Но суровая власть ее не вечна.