В 1950-60-е в СССР люди массово покидали родные деревни и мигрировали в города. В первую очередь, из деревень бежала молодежь в поисках работы, на учебу. Немаловажным для молодых людей был и культурный досуг. Бобруйск не был исключением. О судьбах так называемых «понаехавших» (в этом контексте – в хорошем смысле) читайте в наших материалах.
Как попала в Минск, а потом и в Бобруйск
Тамара Даниловна Мурашко (в девичестве Макеева) родилась 2 декабря 1937 года в поселке городского типа Глотовка Ульяновской области России. В семье было семеро детей, она младшая.
Отец ее вернулся с советско-финской войны (1939-1940) весь израненный, «живого места на нем не было». Поэтому на войну, начавшуюся в 1941-м, его не взяли, а назначили начальником топливного склада обеспечения паровозов.
После войны мать Тамары сильно заболела, и старшая дочь забрала ее к себе в город Мелекесс (сейчас Димитровград) Ульяновской области. В 7-м классе наша героиня осталась дома одна, только что с котом. Учеба в старших классах школы была платной, родные нашли деньги и сказали Тамаре учиться дальше.
– В 10-м классе к нам прибыла учительница по физкультуре, которая мне очень нравилась, и я вызвала у нее симпатию, поскольку с детства была способной к разным видам спорта, – вспоминает собеседница. – Она предложила мне поступать в Башкирский республиканский техникум физической культуры в Уфе, я к ней прислушалась. Это заведение было базовым для института физической культуры в Минске. Многие ехали туда учиться, уговорили и меня. И вот 3 августа 1958-го года я сдала последний госэкзамен в техникуме и 6 августа приехала в Минск на сдачу первого экзамена в институт. Мне тогда шел 21-й год.
После трех курсов Тамара встретила свою судьбу – будущего мужа Константина, на год старше ее, он учился в том же институте. Был из Витебской области, но по распределению попал в Бобруйск. И Тамара поехала за ним, они расписались.
Институт она оканчивала заочно, так как супруг сказал: «Я не для того женился, чтобы ты уехала». Так в 1961-м Тамара Даниловна оказалась в Бобруйске, где и живет по сей день.
«Площадь рядом с вокзалом такая бедненькая была»
Первые впечатления о Бобруйске у нашей героини были такими:
– Приехала я сюда к будущему супругу на автобусе. Автовокзал тогда находился на Советской, где сейчас отделение «Беларусбанка», недалеко от рынка. Вокруг – обычные хаты и грязь, ни асфальта, ничего. Впечатления были не очень хорошие, пока я не дошла до Московской.
Позже, когда впервые ехала на поезде в Бобруйск, почему-то ожидала увидеть шикарный вокзал, как в Ульяновске (хотя по сегодняшним временам там тоже было скромно). Но приехала и подумала: «Боже мой, как у нас в России полустанок какой-нибудь». Здание вокзала было одноэтажное, кирпичное, запомнилось мне каким-то неухоженным. Внутри были простые скамейки, площадь рядом с вокзалом такая бедненькая была, стояли дома типа бараков, где жили железнодорожники, рядом магазинчики.
С вокзала я вышла на улицу Интернациональную, шла долго, кругом – частный сектор, и у всех – сады, а в них много яблок и груш. Я подумала: «Как им тут хорошо живется!»
Позже мы с мужем пошли погулять в парк на Интернациональной. Деревья там были только посажены. А кинотеатр «Мир» уже был.
Улица Интернациональная тоже при мне развивалась. В 1969 году на ней начал застраиваться микрорайон №1. Сначала появились эти две пятиэтажки возле нынешнего магазина «Перекресток», а потом пошло все строиться!.. Стадион «Спартак» уже был, когда мы приехали, но состояние его было «аховое».
«Здесь я впервые столкнулась с еврейским населением»
Первые шесть лет семья Мурашко снимала небольшую комнатку в частном доме №80 на улице Московской. В 60-х здесь был сплошной частный сектор с огородами.
– Здесь я впервые столкнулась с еврейским населением, его в этом районе было большинство, – вспоминает Тамара Даниловна. – Мы снимали комнатку в половине дома, где жили тетя Поля и дядя Исаак, очень хорошие люди. Дети их уже выросли и жили отдельно. Рассказывали, что это были дети Поли, а Исааку они приходились племянниками родными. Брат его погиб на войне, а у них закон такой был: если есть другой брат, неженатый, он должен забрать эту семью себе.
Еврейские семьи жили между собой очень дружно: у кого-то яйца лишние – он несет тете Поле, у нее что-то есть – она идет к тете Фене и делится. Они постоянно ходили друг к другу в гости, а вечерами играли в карты на копейки. Начинают считать, сколько кто выиграл-проиграл, и хохочут!.. Тетя Поля и дядя Исаак часто ходили к друзьям Петровским, которые жили на Чонгарской.
Помню, я как-то отличилась. В субботу, пока они отсутствовали, я решила в доме порядки навести. Думаю, придет тетя Поля, будет довольна, что я так убралась. Ей, конечно, понравилось, но она сказала: «Тамара, больше никогда так не делай в субботу». Ведь у них в субботу работать нельзя.
... Я у евреев много чего переняла, даже научилась мацу готовить. Мы хорошо ладили, но, когда в 1962-м родился наш первенец Андрей, они культурно намекнули: «Ребенок растет, вы подыщите квартиру попросторнее». Хотя дядя Исаак очень любил детей, он мне постоянно говорил: «Если куда надо, иди, я ребенка покачаю».
«Рядом с детской больницей находился пустырь, который называли сенобазой»
В институте Тамара и Константин Мурашко получили специальности тренера-преподавателя по легкой атлетике. В Бобруйске Константин Яковлевич пошел работать в детскую спортивную школу №1, находилась она тогда на ул. Дзержинского, недалеко от базара.
– Школа располагалась в длинном доме типа барака, – вспоминает Тамара Даниловна. – В ней были отделения легкой атлетики, гребли, лыжное. Меня тоже взяли тренером по легкой атлетике, моя специализация была – барьерный бег. Работала я там практически до рождения Андрея, только в день родов не вышла на работу. А после находилась в декретном отпуске только 52 дня, такие были законы.
В конце 1960-х семье выделили квартиру от работы в доме №34-а по улице 50 лет Октября, рядом с детской больницей. В 1970-м у них родился второй сын, Дмитрий. Воспоминания о районе, который называли Шаманка, у нашей героини не самые радужные:
– Вокруг маленькие домишки. Детская больница частично уже была, я детей на осмотры туда водила. Рядом с ней находился пустырь, который называли сенобазой, там росла трава и стояли копны сена. Когда к нам приезжала свекровь из деревни, она не могла долго сидеть на втором этаже и шла на эту сенобазу загорать, пока мы на работе.
Поговаривали, что Шаманка – хулиганский район, что там бандитов много. Я слышала, что в местных озерах даже людей топили. Но мы с мужем настолько отдавались своей работе и своим детям, что сильно не вникали в разные слухи.
Дети наши ходили в 19-ю школу. Старший сразу в спортивную секцию пошел, а младший машинки и конструкторы из рук не выпускал, так с раннего детства они определились с будущими профессиями. Позже нам от работы выделили более просторную квартиру по Интернациональной.
«Ездили по деревням, искали спортивных ребят»
В 1971 году на базе бобруйской школы-интерната был создан филиал республиканской школы-интерната спортивного профиля (ныне это училище олимпийского резерва). А в 1972-м Тамара Даниловна и Константин Яковлевич перешли работать туда. Этому предшествовала интересная история.
– Сначала в школе-интернате спортивного профиля не было отделения легкой атлетики, – рассказывает собеседница. – Перед самым Новым годом республиканское руководство наведалось в Бобруйск проверить работу спортивных баз, о их приезде не знал никто. И вот приезжают они на «Спартак», где у нас проходит тренировка. На часах 6 или 7 вечера, народ уже салаты строгает к празднику, а мы о гулянке даже не думаем, у нас море людей занимается… И после этого выносят они решение: закрыть некоторые виды спорта в школе-интернате, а легкую атлетику туда перевести. Так мы с мужем и перешли работать туда. Помню, директором этого учреждения тогда был Одинец, в 1972-м стал Марат Гисов, потом Морозов Борис Георгиевич, потом Русак Геннадий Евгеньевич. Мой муж в 1972 году был назначен завучем по спорту, а в 1983-м тоже стал директором. В этой должности он отработал более 15 лет, а в 2000-м после инсульта его не стало…
Тамара Даниловна вспоминает, как трудно шло становление будущего УОР. Ведь еще долго люди, по старой памяти, воспринимали это учреждение как школу-интернат для детей без родителей.
– Воспитанников школы-интерната тогда расселили по соответствующим домам, а в спортивное учреждение начали набирать детей из нормальных семей, способных к спорту. Но «слава» о былом заведении еще долго жила. Мы ездили по деревням, искали спортивных ребят, девочек, уговаривали родителей отдать ребенка на обучение. Первое время родители, едва услышав, откуда мы, говорили: «Нет, там дети такие…». А потом все пошло. Дети стали сами приводить знакомых, советовали, давали нам адреса перспективных мальчиков и девочек.
В 1989 году филиал республиканской школы-интерната спортивного профиля преобразовали в училище олимпийского резерва (УОР).
Тамара Даниловна вспоминает своих коллег: тренера по велоспорту немца Шальца, который потом уехал в Германию, Игоря Карпенко (Заслуженный тренер БССР, мастер спорта СССР по велоспорту, который основал в Бобруйском УОР отделение велоспорта), тренеров по метанию Кима Абрамовича Дреера и Тамару Антоновну Шункевич, тренеров по легкой атлетике Григория Крискевича и Леонида Хаткевича, Светлану Шатохину, которая была ее ученицей, а затем и сама стала тренером.
За время работы Тамара Мурашко подготовила немало участников и призеров всесоюзных, международных и республиканских соревнований, мастеров спорта БССР и РБ, кандидатов в мастера спорта. Так, она была первым тренером Андрея Михневича – Заслуженного мастера спорта Республики Беларусь в 2006 году, чемпион мира 2003 года. Среди ее воспитанников – Игорь Маринин, Олег Виткаускас, Игорь Матвеенко, Юрий Касьянов, Игорь Прокопов, Сергей Иванов, Олег Пашкевич, Раиса Гацко.
Тренером-преподавателем в УОР Тамара Мурашко работала до 2013 года, то есть, до 76 лет! Параллельно вела курсы «Методика спортивной тренировки».
И сейчас, в свои 85, Тамара Даниловна хорошо выглядит, она энергичная и позитивная. Имея квартиру на Интернациональной, большую часть времени проводит в старом домике бывшей свекрови возле медколледжа, который использует как дачу. Говорит, что в квартире скучно, а здесь всегда работа найдется: каждый день нужно дрова принести, печи протопить, снег почистить во дворе. А летом так и вовсе не соскучишься: банька, огород. Тамара Даниловна сама сажает грядки, полет, собирает урожай, даже картошку сама копает. Собеседница показывает ведро с бульбой, выращенной собственноручно: крупная, здоровая, удобренная одной золой из печи.
Также гордость нашей героини – дерево грецкого ореха, саженец которого она привезла когда-то из Одессы, где была на соревнованиях. Дерево плодоносит, и орехов хватает не только ей, но и всем близким, и гости без угощения не уходят.
Сыновья Тамары Даниловны живут и работают в Бобруйске. Старший Андрей продолжил спортивную династию, сейчас он – тренер-преподаватель по легкой атлетике в УОР. Младший Дмитрий не зря машинки из рук не выпускал – занимается автомобилями.
Не жалеет ли Тамара Даниловна, что судьба когда-то привела ее в Бобруйск и что здесь она прожила большую часть своей жизни?
– Тоска по родным местам никогда не проходит и не пройдет, – с легкой грустью отвечает собеседница. – Недаром есть такая поговорка: «Где родился, там и пригодился». Когда приезжает внук из Минска, он показывает мне в интернете мою родную улицу сегодня… и в душе у меня тоска неописуемая. Но, думаю, если у человека сложилась семья, и он любит свою работу, то в любом месте ему будет комфортно. У меня хорошие друзья, я по сей день дружу не только с учениками, но и с их родителями. Со многими мы как родные. После смерти мужа меня звали домой. Но как я поеду: здесь квартира, дети, а кто будет к мужу на могилку ходить... Да и привыкла я за столько лет к Бобруйску. Пожалуй, уже считаю себя белоруской.
Напоследок мы еще раз листаем вместе с героиней ее семейный альбом, вспоминая, каким был Бобруйск много лет назад и как молоды мы сами были когда-то!..
