В 1950-60-е в СССР люди массово покидали родные деревни и мигрировали в города. В первую очередь, из деревень бежала молодежь в поисках работы, на учебу. Немаловажным для молодых людей был и культурный досуг. Бобруйск не был исключением. О судьбах так называемых «понаехавших» (в этом контексте – в хорошем смысле) читайте в наших материалах.
Супруги Кравченко переехали в Бобруйск в 1982 году из деревни Турки. Леонид Николаевич был там директором школы, а Лидия Степановна – учителем начальных классов.
В 1981-м главу семьи назначили заведующим отделом культуры Бобруйского райисполкома, и после получения квартиры молодая семья переехала в город на ПМЖ.
«Бобруйск запомнился каким-то мрачным»
Впрочем, в Бобруйске наши герои бывали и раньше, но это было еще в детстве либо проездом, потому остались довольно смутные воспоминания.
– Я сам родом из деревни Любоничи Кировского района, – рассказывает Леонид Николаевич. – Когда мне было 10 лет, я 21 день пролежал с желтухой в Морзоновке в Бобруйске. В 7-ом классе ногу сломал и снова попал в больницу, где мне наложили гипс. Такие вот не самые радужные мои первые воспоминания, связанные с Бобруйском! Тогда я город почти не видел. Помню церковь эту возле театра, когда она еще церковью была... Бобруйск тех времен запомнился каким-то мрачным. А еще в школе я футболом занимался, мы даже были чемпионами Кировского района. Как-то ехали играть в Осиповичи через Бобруйск, и водитель заблудился в районе нынешней улицы Орджоникидзе. Тогда ведь улицы там еще не было, только частный сектор слева от Минской. Уже в годы учебы в Гомельском университете я не раз бывал в Бобруйске проездом. Автобус приезжал на улицу Советскую и я шел пешком до станции Березина на поезд, больше никуда не ходил.
– И я была в Бобруйске в начале 60-х, когда училась в классе 7-ом, – вспоминает Лидия Степановна. – Я выросла в Броже, это в 25 километрах от Бобруйска. Мы с мамой приехали на автобусе в Бобруйск, чтобы купить мне зимнее пальто. По магазинам прошлись, ничего не выбрали, пошли на рынок. Какая-то женщина говорит: «У меня дома есть то, что вам нужно» и повела нас к себе на дом. Мы у нее купили мне пальто. Видно, оно было сшито кем-то. Потом, когда я уже была подростком, сама поехала в город, отец рассказал, как найти универмаг. Говорит: «Выйдешь с автобуса (автостанция тогда была на Чонгарской, где позже разместилась «птичка»), пройдешь рынок и прямо-прямо. Я шла по Социалистической, осталась позади площадь Ленина, начался частный сектор, я поняла, что не туда иду и повернула обратно. На меня Бобруйск тогда тоже произвел довольно мрачное впечатление. Мы сюда редко приезжали, хоть это был ближайший к нам город. У нас в Редком Роге, Броже развлечений хватало, мы жили «своей республикой». К слову, нашу деревню называли цыганским поселком. В моем детстве там действительно жило много цыган, потом они уехали все в Титовку.
Лидия бывала проездом в Бобруйске и в студенческие годы, с 1973 по 1978-й она училась в Могилевском пединституте. Приезжала сюда из Могилева на автовокзал на Чонгарской. Запомнился ей ряд деревянных киосков, расположенных на этой улице вдоль рынка в два ряда, в них можно было купить всякую всячину. Отсюда до ж/д вокзала она шла пешком. Говорит, что дойти до него было проще, чем ехать на общественном транспорте: автобусов было мало, ходили они редко и «вбиться» в них было сложно.
– Помню, перед Новым годом везла коробочку с игрушками, старалась очень аккуратно, но все-равно в автобусе меня прижали и игрушки поломались… Бывало, опаздывала на поезд, что шел на Брожу, и останавливалась у подруги-одноклассницы Галины Белоусовой, которая переехала с мамой в Бобруйск. Они жили в районе Черепичного в частном доме. Этот район и сейчас не самый благоустроенный, а тогда и вовсе был унылым: карьеры, глина на дорогах, трубы какие-то.
Приезжали супруги Кравченко в Бобруйск и в конце 70-ых в гости к своим друзьям. Владимир Борисович Хихич работал заместителем Леонида Николаевича в бытность его директором Турковской школы. Позже они с супругой обосновались в Бобруйске, но семьи продолжали дружить.
– Помню, как мы приехали к ним в гости, – вспоминает Лидия Степановна. – Они получили квартиру на Ульяновской. Тогда на этой улице, если идти с Орджоникидзе, было только несколько 5-этажек справа, в одной из них и жили наши товарищи. Напротив еще не было 21-го дома. На месте нынешней гимназии №1 находилось поле, от ее предшественницы – школы №13, был еще только фундамент. А рядом с нынешней 30-й школой строился детский сад №34, Любовь Ивановна Хихич была назначена его заведующей. Сейчас там коррекционный центр. Дом культуры «Шинник» еще только начинали строить.
Первой реакцией Лидии Степановны на то, что супруг будет работать в Бобруйском райисполкоме и они переедут сюда жить, были слезы.
– Нет, не потому что мне Бобруйск так не нравился – поясняет женщина. – Просто я не представляла, как мой муж, являясь учителем физики, вдруг будет возглавлять отдел культуры! Я ему говорила: «Ты же ни одной ноты не попадаешь, как ты будешь руководить культурой?!». А к самому Бобруйску я относилась спокойно: городок – как городок.
«Район на Крылова только строился, грязь была – не пройти-не проехать»
В 1982-ом райисполком вручил Леониду Николаевичу ордер на квартиру, и семья Кравченко переехала в Бобруйск. Квартиру получили на улице Крылова, 58 а, это ближе к улице Гоголя. Леонид Николаевич говорит, что когда-то это были земли совхоза «Березина». Позже на них стали строить дома для работников районных организаций: райисполкома, «Сельхозхимии» и прочих. Это были 5-этажки, потом появилась 9-этажка.
– Район только строился, грязь была – не пройти-не проехать, – рассказывает Лидия Степановна. – Помню, дом напротив строили заключенные для работников колонии. Транспорт к нему ехал бесконечно, везли стройматериалы, потому дорога была разбита. Позже люди заселились, постепенно привели все в порядок. Магазины были сразу: рядом во дворах продуктовый, а на Крылова – промтоварный очень хороший, там все необходимое для обихода можно было купить. Дочь пошла учиться в 25-ую школу, практически во дворе.
– В доме нашем для работников райисполкома было выделено 30 квартир, – дополняет Леонид Николаевич, – потому много было знакомых. Идешь на работу или с работы, кто-то уже догоняет из своих. Жили дружно. Соседями нашими по площадке были Ермолаевы, мы дружили с ними, не раз Новый год вместе встречали. Алла Николаевна работала в профсоюзе сельского хозяйство райисполкома, а муж ее был учителем пения в Телушской школе.
«Школу нашу называли «Белый лебедь», потому что она одиноко стояла в поле»
С 1 апреля 1982 года Лидия Степановна пришла работать в школу №13 (ныне гимназия №1) на Ульяновской, учреждение начало функционировать 1 сентября 1981 года. Сначала была учителем начальных классов, потом завучем. В общей сложности отработала в этом учреждении 33 года, причем ровно. Последняя запись в трудовой – 31 марта 2015 года.
Собеседница говорит, что тогда 13-ую школу называли «Белый лебедь» потому что она одиноко стояла в поле. А район Даманский величали «русское поле».
– С левой стороны по Ульяновской, где сейчас дом №21 и другие жилые дома, школа №30, тогда был пустырь. И еще были страшные овраги – то ли глину брали там, то ли песок, не знаю. Однажды я вела детей на экскурсию за больницу БШК, мы шли по двору, где сейчас 21-й дом, между оврагами была узкая тропинка. Я детей переводила через нее и с ужасом думала: «Хоть бы никто не свалился туда». Там, где сейчас «Корона», была рощица и мы с учениками ходили туда отдыхать во время летнего лагеря.
Собеседница вспоминает, что поначалу работать ей было сложно. И в Савичской, и в Турковской школах, где она трудилась до того, в классах было по 16 человек, и это при том, что они были «сборными». А здесь было по 40, порой даже по 45 учеников в классе. Развивался шинный комбинат, микрорайон Даманский активно строился, в него заселялось много молодых семей. Школы №30 еще не было, поэтому 13-я работала в три смены.
– Когда я пришла, директором школы был Александр Иванович Проходский, при мне он работал недолго, – рассказывает Лидия Степановна. – Уже с 1985 года директором стал Александр Яковлевич Шилов, с ним я проработала более 20 лет. Завучем была Солодилова Римма Ивановна, которую я позже сменила в должности. Сейчас ей 87 лет, мы поддерживаем отношения. Также со мной работали Дворак Валентина Сергеевна, Бирюкова Антонина Ивановна, Кунцевич Людмила Владимировна, Позняк Лидия Михайловна, Говоровская Галина Ивановна, Козлова Татьяна Николаевна, Шило Галина Александровна, Ребрик Юлия Сергеевна, Никитина Людмила Михайловна, Борисевич Ирина Алексеевна.
Лидия Степановна вспоминает, что работали тогда «не за страх, а за совесть». Никто не смотрел на часы после уроков: пока есть какие-то дела – нужно работать. Каждый день кого-то оставляли после уроков заниматься дополнительно, потому что стыдно было иметь отстающих учеников. И никто это не контролировал, и не доплачивал за это.
– Школа только открылась, коллектив был молодой, все неравнодушные, болеющие за свою работу. Потому и удалось потом добиться столь высоких результатов – присвоения учреждению статуса гимназии, на базе нашего учреждения проводилось множество семинаров различного уровня, всевозможных образовательных экспериментов. И жили мы настолько дружно, что до сих пор поддерживаем отношения. 5 января 2020 года, когда мы все уже не работали, нам захотелось собрать свой бывший коллектив. И нас собралось 70 человек, люди приехали со всей Беларуси! Это говорит о том, что в коллективе действительно было хорошо.
«Все мое движение в городе ограничивалось маршрутом: райисполком – райком партии»
Леонид Николаевич работал в Бобруйском райисполкоме с 1981 года: шесть лет был заведующим отделом культуры, а потом четыре года – заместителем председателя райисполкома. Первый год, пока не получили квартиру, ездил ежедневно в Бобруйск из Турков и обратно на маршрутном автобусе. Рассказывает, что, когда его принимали на работу в 1973-ем учителем в Телушскую школу, райисполком находился в здании, где сейчас Администрация Ленинского района города. А когда пришел работать в райисполком, то он уже был на Пушкина, где и сейчас.
– По работе я находился больше в районе, чем в самом Бобруйске, – рассказывает собеседник. – Все мое движение в городе ограничивалось маршрутом: райисполком – райком партии (сейчас там находится районный центр культуры) и дом на Крылова. На работу в райисполком и обратно ходил обычно пешком по Гоголя, это 20-25 минут ходьбы от дома. Можно было пройти до Зеркальной фабрики и подъехать на 14-м автобусе, но неизвестно было, войдешь ли в него.
Первое время на посту заведующего отелом культуры Леониду Николаевичу действительно пришлось непросто: не отрывался от различных постановлений, вникал в сеть культурных учреждений Бобруйского района.
– Председателем райисполкома в то время был Юрий Васильевич Вислоус, позже ему на смену пришел Анатолий Тихонович Глаз, – рассказывает Леонид Николаевич. – В 1981-м отдел культуры райисполкома занимал три комнаты на 4-м этаже. Всего в отделе работало шесть человек, плюс четыре водителя. Самого здания Дома культуры, как сейчас на Советской, тогда не было. Кадры были, а здания нет. Работники его контролировали работу клубов, Домов культуры в деревнях и оказывали методическую помощь их работникам. Лапей Людмила и Олейник Людмила работали методистами, Машко Светлана – директором районного дома культуры, потом она ушла и я назначил на ее место Люду Олейник. Алла Шиканова была заведующей автоклубом, потом ее сменила Нина Мильто. Известный многим Анатолий Анатольевич Синковец был инструктором районного Дома культуры. К отделу культуры относилась и сеть библиотек на районе. Здание ЦСБ (централизованная система библиотек) находилось на улице Интернациональной, где «зеленая библиотека». Директором ЦБС была Зинаида Ахметовна Валеева. Это была настоящая команда! За шесть лет моей работы на этом посту наш отдел три года подряд награждался республиканским Красным знаменем за успехи в развитии культуры, по тем временам это значило очень много.
Работе в райисполкоме Леонид Николаевич отдавался сполна и рассказывать о тех временах может часами и, наверно, сутками! Вспоминает, как вместо двух музыкальных школ на районе открыли 10, как организовывали самодеятельность и кружки при каждом доме культуры в деревнях, как проводили смотры художественной самодеятельности, «Зажынки» и «Дажынки» на полях и фермах. Раз в год организовывали грандиозные праздники сельсоветов, а еще большие районные праздники Купалле, на которых разыгрывали в лотерею курей, ягнят, овечек и поросят. Проводили такое интересное мероприятие, как праздники проводов в Советскую Армию совместно с военкоматом.
– Первые были в Больших Бортниках, – вспоминает он. – Приглашали призывников со всего района, их родителей. Выступала самодеятельность, сажали памятные деревья. Потом в Горбацевичах сделали это. До сих пор помню, как в Доме культуры прошел концерт, а потом перед ФАПом посадили липы, они до сих пор там растут.
В бытность заместителя председателя райисполкома Леонид Николаевич курировал социальную сферу и торговлю. Еще не померкли воспоминания, как в 1988-м году в Бобруйском районе проходил республиканский семинар по торговле, и он сопровождал делегацию из Гродненской области. Участники семинара, пообщавшись с ним, были поражены, что человек при таком владении ситуацией не оканчивал никакого института продовольствия, а по специальности – учитель физики и ранее возглавлял культуру!
В 1990-м Леонид Николаевич подался в коммерцию: времена были непростые. Через некоторое время вернулся в педагогику и еще 13 лет работал директором Каменской государственной вспомогательной школы-интерната в деревне Слободка Бобруйского района.
«Сейчас в городе проходит гораздо меньше концертов такого уровня»
Как обычно, у людей столь занятых, времени на личную жизнь остается немного. Потому о своем досуге супруги Кравченко рассказывают гораздо сдержаннее, чем о работе.
– В 80-х в Бобруйск часто приезжали артисты со всего Советского Союза, концерты проходили обычно в Доме офицеров, – говорит Леонид Николаевич. – Работникам отдела культуры выделялись билеты и мы с супругой нередко ходили на такие мероприятия. Бывали на выступлениях Эдиты Пьехи, Льва Лещенко, Николая Гнатюка, Бюльбюль Оглы и других исполнителей. Сейчас в городе проходит гораздо меньше концертов такого уровня.
– А еще недалеко от нашего дома был кинотеатр «Победа», – дополняет Лидия Степановна, – мы часто в него ходили. И театр посещали. А вот ресторанов, других заведений общепита в Бобруйске в 80-90-х было не так много, как сейчас и не очень было принято ходить по ним. Помню, в 90-х мы компанией что-то праздновали в ресторане «Бобруйск». Публика в перестроечное время была там, мягко выражаясь, не самая культурная. За соседним столиком шумная компания открывала шампанское и нарочито разливала его чуть ли не на нас. Это видели официанты, работники ресторана, но никто даже замечания им не сделал. В то время в Бобруйске были свои «авторитеты». Раз пять в 90-х мы на море выезжали семьей на машине. По выходным обычно к родителям отправлялись в деревню. На своей даче побудем в Бибковщине, а потом едем в Любоничи к родителям мужа: они и коней держали, и коров, и свиней, нужно было помогать.
Супруги Кравченко вырастили двух дочерей, они также живут в Бобруйске. Ирина пошла по стопам родителей, работает учителем начальных классов в школе №21. Вторая дочь, Ольга – экономист на комбинате хлебопродуктов.
– Хоть Бобруйск 70-80-х нам вспоминается унылым, мы очень полюбили этот город, – говорит Лидия Степановна. – А после «Дажынак» он и вовсе преобразился. И в меру своих возможностей делаем город еще лучше, хотя бы на своей улице.
