В газетах начала ХХ века довольно часто встречается упоминание дома Гинденбурга на Ольховской улице. Причем, только фамилия, без инициалов. Естественно, возникал вопрос, это какой Гинденбург? Маловероятно, чтобы этот человек был родственником немецкого фельдмаршала Пауля фон Гинденбура, но вот версия родства с известным минским врачом Вильгельмом Гинденбургом казалась возможной.
В мае 1919 года, после национализации, в дом по улице Ольховской, 133 переехал Бобруйский уездный совет народного хозяйства. Но ненадолго, через месяц тут расположился другой орган власти, а еще через месяц в город вошли польские войска, и осенью 1920 года в двухэтажном доме разместился штаб 1-й Великопольской стрелковой дивизии под командованием генерала Д. Конаржевского. Хотя, время от времени, в периодической печати упоминалась фамилия Гинденбурга как бывшего владельца дома.
На поиски имени нашего Гинденбурга ушло несколько лет. Весной нынешнего года, наконец, повезло. В НИАБ (Национальном историческом архиве Беларуси) отыскалась запись о покупке весной 1911 г. Исером Симховым Гинденбургом плаца земли по Ольховской улице (сегодня Чонгарская). В следующем году здесь уже был построен двухэтажный дом для сдачи квартир внаем.
Больше о нашем Гинденбурге пока ничего не удалось обнаружить, но есть интересные сведения об одном из его квартирантов. В 1910-х здесь жила семья нотариуса М. Красовского, и здесь же размещалась его контора (на фото 1918 г. на стене дома видна вывеска). По воспоминаниям бобруйчанина И.М. Наймана, Михаил Александрович Красовский пользовался в Бобруйске уважением за порядочность, либерализм, а кроме того, за то, что отрицательно относился к черносотенному «Союзу русского народа», известному организацией еврейских погромов.
В те годы в России широкую известность получил судебный процесс Бейлиса. Еще в 1911 году на территории одного из кирпичных заводов в Киеве местная полиция обнаружила труп русского мальчика Андрея Ющинского, которому было нанесено множество ножевых ран. Мендель Бейлис, который служил на этом заводе, был обвинен в том, что он убил мальчика для добычи христианской крови, якобы добавляемой иудеями в пасхальную мацу. Смертельная угроза нависла над целым народом.
Прогрессивные деятели не только в России, но и в других странах (М. Горький. А. Блок, В. Короленко, А. Франс) были возмущены этой провокацией и публично выступали с протестами и разоблачениями.
Гнетущая атмосфера тех лет, когда проходили судебные заседания киевского суда присяжных, разбиравшего дело Бейлиса, ощущалась и в Бобруйске. Но подробности здесь узнавали не только из газет. Дело в том, что родной брат нотариуса Красовского, Николай Александрович, служил в криминальной полиции Киева, раскрыл немало преступлений и, видимо, поэтому был назначен следователем для расследования громкого убийства. Он сумел установить истинных виновных в убийстве. Однако действия Н.А. Красовского не входили в расчеты организаторов судебного процесса, против него самого возбудили дело о дисциплинарных проступках и уволили из полиции. Тем не менее, Николай Александрович продолжил расследование в частном порядке.
К счастью, в 1913 году киевский суд присяжных (на основании показаний и фактов, собранных Н. Красовским) оправдал Бейлиса. После этого судебного процесса, который проходил 2,5 года, уважение к семье Красовских среди бобруйчан еще более возросло.
Что же касается дома Гинденбурга, то здание, построенное более ста лет назад в стиле модерн, в целом сохранило свой облик и даже большую часть декоративных элементов (кроме оконных переплетов и дверей).
Ранее было опубликовано:
