Мы уже писали о трагедии, произошедшей в Бобруйске 16 апреля этого года. Многодетная мама, вернувшись домой с вечеринки, убила своего 32-летнего супруга.
В суде Бобруйска и Бобруйского района проходят слушания по данному делу. Первое заседание состоялось 20 июля. Тогда выслушали потерпевшего (брата погибшего) и свидетелей. Сегодня, 26 июля, прошло второе заседание, на нем присутствовала и наш корреспондент.
Рассмотрение уголовного дела проходит под председательством судьи Павла Картинина и двух народных заседателей, с участием гособвинителя Игоря Савостеева.
Обвиняемая Екатерина Т. – уроженка города Бобруйска, гражданка РБ, имеющая высшее образование, работавшая администратором в одном из кафе города, проживающая в многоэтажке на площади Привокзальной, ранее не судимая.
Согласно материалам дела, около 18 часов 10 минут 16.04.2022 года, находясь по месту жительства, будучи в состоянии алкогольного опьянения, в ходе внезапно возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры с супругом Николаем Т., женщина нанесла тому один удар ножом в область грудной клетки слева, причинив телесные повреждения, относящиеся к категории тяжких. Смерть мужчины наступила на следующий день в больнице в результате острой кровопотери.
Женщина обвиняется в умышленном противоправном лишении жизни другого человека (убийстве).
В зале суда многолюдно. Присутствуют как родные и близкие погибшего мужчины, так и «группа поддержки» обвиняемой. За решёткой – 32-летняя хрупкая женщина, симпатичная, довольно уверенная в себе, но в данной ситуации, конечно, подавленная.
«Как только выпьет крепкий спиртной напиток, будто человека «заменяют»»
Заседание начинается с допроса обвиняемой. Судья спрашивает, когда и как они познакомились с будущим супругом, какие отношения были между ними. Екатерина рассказывает, что знакомство состоялось в 2010 году в вузе в городе Горки. Расписались в 2011-ом году по взаимному согласию. В следующем году у них родился первый ребенок. Вскоре переехали в Бобруйск, жили сначала у ее бабушки, затем решили жить отдельно и переехали в съемную квартиру. Потом второй ребенок, третий… Екатерине предложили работу в кафе с графиком: по выходным с 10 часов вечера до 5 утра, она согласилась.
Судья спрашивает, не сказывался ли такой режим работы на взаимоотношениях с мужем. Обвиняемая отвечает, что между ними никогда не было конфликтов именно по этому поводу. По словам женщины, ругались они только из-за того, что в состоянии сильного алкогольного опьянения супруг поднимал на нее руку. Все, что касается семейного быта, проблем, говорит она, не было.
По словам Екатерины, супруг ее становился агрессивным под влиянием крепких спиртных напитков. Впервые она увидела это в 2011 году: неадекватное поведение, агрессия.
– Было непонятно, почему человек себя так ведет, – говорит женщина. – Первый раз, второй, третий. Пиво попьет, все хорошо, но как только крепкий спиртной напиток, поведение становится совсем другим. Потом он говорил, что ничего не помнит. Мы договорились, что крепкие спиртные напитки он употреблять не будет. Это знали и все наши друзья, в гости Коля приходил с пивом. Но если он пил много пива, то тоже становился агрессивным, будто человека «заменяют», будто по щелчку с ним что-то происходит. Доходило до рукоприкладства, у меня были синяки, ссадины. Но я никогда не обращалась в милицию по этому поводу. Только с сестрой его какие-то моменты обсуждали. Знали что-то об этом его родители или нет, мне неизвестно. Во время скандалов он забирал у меня мобильный телефон, чтобы я не могла позвонить. Иногда я выбегала на улицу, кричала и Коля останавливался.
На вопрос судьи о том, что мешало женщине обратиться в милицию, другие структуры по поводу насилия, Екатерина отвечает, что не хотела, чтобы их семью поставил на СОП, ей было стыдно и она не хотела, чтобы на работу супругу приходили какие-то бумаги, так как он занимал хорошую должность. Словом, не хотела допускать огласки отношений.
Во время судебного заседания близкие и родные погибшего очень тяжело переживают потерю близкого человека и с нескрываемым скепсисом и неодобрением воспринимают многие слова обвиняемой. Впрочем, их понять можно.
О том страшном дне женщина рассказывает следующее:
– Утром мы съездили к врачу с детьми, день я была дома. В 9.30 вечера поехала на работу. Муж оставался дома. Отработали смену до 5 часов утра. Потом остались на работе с коллективом, там я выпила коктейли алкогольные, три стакана по 200 грамм. Потом мы поехали в KFC, после – к коллеге, я пила пиво. От нее я уехала около 11 часов дня к знакомому. В сумме я за все время выпила литра три пива. Мы с мужем созванивались несколько раз. Я слышала по голосу, что он пьян и мы ругались из-за этого. Он тоже высказывал свое недовольство моим поведением. Мы кричали друг на друга, бросали трубки.
Домой я вернулась около 17 часов. Вышла из такси, открыла своим ключом дверь. Меня встретили дети. Когда снимала верхнюю одежду, Коля был на кухне, я видела, что он стоит с бокалом пива, поняла, что он в сильном алкогольном опьянении.
«Я достала нож из шуфлядки, чтобы он боялся ко мне подходить и больше не трогал»
До этого момента повествования обвиняемая держится довольно спокойно и уверенно. Чем ближе разговор к трагическому моменту, тем больше заметно волнение и панические нотки в голосе.
– Я зашла на кухню с пакетом, в котором были вещи с работы. Мы даже не успели поговорить, как он ударил меня ладошкой с левой стороны по голове, я улетела в коридор. Между кухней и коридором у нас нет двери. Я пыталась встать, но он потащил меня на кухню, там шмотал, тягал. Я не успевала подняться, билась о предметы, которые находились на кухне – дверцы от кухонных шкафчиков, угол микроволновой печки. Я ударилась сильно о что-то затылочной частью головы, стало больно. Я была на полу, закрыла глаза. Стало страшно. Поняла, что кому-то нужно позвонить, всегда звонила бабушке. Побежала к входу, Коля – за мной. Телефон лежал на аквариуме, я его схватила. Дочь при этом открывала дверь, я сказала, чтобы она спряталась. Не успела телефон разблокировать, Коля сразу вырвал его из рук и пошел на кухню. Я выбежала на площадку, чтобы избежать дальнейшего развития событий. Обувь обувать не стала. Раньше я уже убегала от него по лестнице и он меня догонял. Потому на этот раз решила вызвать лифт, чтобы было быстрее. Лифт не успел приехать, открылась дверь, вышел Коля…
В этом месте, наверно, у многих возник вопрос: почему женщина не звонила и не стучала во все двери подряд, почему не побежала по лестнице с криками о помощи? Неужто «выносить сор из избы» страшнее того, что случилось?
Тем временем Екатерина продолжает свой рассказ:
– Он схватил меня за левое запястье и бросил в квартиру. Я упала на плитку, ударилась подбородком. Он опять пошел на кухню с пивом. Я села, голова очень сильно болела. Потрогала руками волосы, там была кровь. Я поняла, что надо ехать в травмопункт, но не знала, где мой телефон. Зашла на кухню сказать Коле, что идет кровь, что мне нужна медицинская помощь. Но он сказал, что не отдаст телефон. Ударил меня ладошкой с правой стороны, я упала. Когда встала, достала нож из шуфлядки, первый который попался. Взяла его в руки, чтобы муж испугался и успокоился. Держала нож в правой руке лезвием вниз параллельно полу. При этом говорила: «Что ты делаешь, прекрати, не подходи ко мне». Он говорил: «Ну что ты сделаешь? Давай». Я оставалась в таком положении. Всего одна секунда, он ринулся ко мне. Я не могу сказать, что в этот момент произошло. Он остановился, отошел назад и оперся о кухонную столешницу. Я смотрела на него, две-три секунды ничего не было, потом пошла кровь, я увидела рану, сильно испугалась. Поняла, что срочно нужна «скорая», но не знала, где мой телефон. У меня паника, искала телефон. Забегаю снова на кухню, он уже полусидит. Положила пакет с вещами ему под голову. Из раны шла кровь. Медик из меня плохой. Но я боялась, чтобы он не истек кровью. Зажала рану. Видела, что он отключается, пыталась с ним разговаривать, сидя на корточках рядом. Потом на полке в коридоре увидела свой телефон. Боялась отпустить рану, резко взяла телефон, две руки были в крови, сенсор не поддавался, разблокировать не получалось. Из-за того, что я часто нажимала на блокировку, выскочило «экстренные службы» и сразу «103». Я вызвала «скорую», ответила на все вопросы, попросила, чтобы приехали как можно скорее. При этом попросила дочь открыть дверь, так как боялась отпустить рану. И в таком положении находилась до приезда милиции, «скорой помощи». Потом меня увел в комнату один из сотрудников. Колю забрала «скорая».
Отвечая на вопросы адвоката о том, как часто между Екатериной и ее супругом происходили конфликты с применением физической силы, обвиняемая ответила:
– С 2019 года довольно часто. Сначала меньше, а ближе к 2022-му примерно раз в месяц, а три последних месяца это было через две недели. Все моменты, когда речь идет о применении физического насилия, он всегда был в сильном алкогольном опьянении. Во время конфликтов я опасалась за свою жизнь.
В качестве свидетелей в зал заседаний были приглашены два бывших коллеги Екатерины по кафе. Оба рассказали, что она периодически приходила на работу с синяками и ссадинами, поясняла, что это дело рук мужа.
Потерпевшим (братом погибшего) был заявлен гражданский иск о возмещении компенсацию морального вреда на сумму 30 тысяч рублей в связи со смертью брата. Обвиняемая иск не признала, пояснив это тем, что у нее не было цели убивать супруга, так сложились обстоятельства.
В судебном заседании объявляется перерыв до 29 июля.
