То, что квартирный вопрос зачастую портит отношения даже между самыми близкими людьми – факт известный и очень печальный. Наша история – еще одно тому подтверждение.
Жил-был бобруйчанин Борис 1966 года рождения. Вел мужчина не самый благопристойный образ жизни: выпивал, нигде не работал. В 90-ых годах его родная сестра Светлана настояла, чтобы брат приватизировал свою квартиру, помогла ему в оформлении, так как решать такие вопросы самостоятельно мужчина не мог. В 2003-ем Борис женился на Жанне, поначалу все у них было хорошо, мужчина даже со спиртным «завязал». В том же году у пары родился сын Павел. Но спустя несколько лет отношения между супругами разладились, Борис снова взялся за стакан, Жанна забрала сына и ушла от него. Формально они оставались супругами, но уже не жили вместе и отношений между собой не поддерживали. А вот с сестрой Бориса, Светланой, у Жанны оставались вполне теплые отношения: они приглашали друг друга на праздники, ходили одна к другой в гости.
Из-за пристрастия Бориса к алкоголю, что вполне логично, у него начались серьезные проблемы со здоровьем. В 2010-ом мужчина перенес инфаркт головного мозга, находился на лечении в больнице, частично его парализовало. Потом некоторое время жил в доме у сестры в деревне, она за ним присматривала. Позже Светлана сочла, что брату будет проще в его городской благоустроенной квартире и перевезла его туда. Перед этим сделала в квартире косметический ремонт, прикупила кое-какую мебель, чтобы Борис проживал в нормальных условиях. Она предложила супруге брата, Жанне: если ты хочешь получить потом квартиру, то досматривай супруга. Но та ответила, что между ними все давно закончено и отказалась. А что касается их сына, Жанна сказала, что пусть Борис сам примет решение, оставлять тому квартиру или нет.
Светлана решила так: если супруга брата отказывается его досматривать и наследовать квартиру, а сын Павел пока является несовершеннолетним, то пусть Борис подарит квартиру ей – сестре. Позже она пояснит, что это ей кажется логичным, поскольку она брата досматривала, помогала ему квартиру приватизировать (и даже внесла какую-то часть денег на это), позже делала в ней ремонт и покупала туда мебель. Светлана привезла домой нотариуса, тот составил договор дарения квартиры на ее имя. Забегая вперед, стоит сказать, что процедура дарения не была доведена до конца, как того требует закон, потому на основании имеющегося договора квартира не стала собственностью Светланы.
В 2016 году Борис умирает. Светлана говорит его бывшей супруге, что при жизни он подарил квартиру ей, сестре. Никто этот факт не проверяет, так как между женщинами сохранялись хорошие отношения и не было оснований не доверять сестре Бориса. При этом своему племяннику Павлу тетя говорила: я понимаю, что ты у отца один, других детей у него нет, потому, когда ты станешь совершеннолетним, я тебе эту квартиру верну.
Жанна и ее сын ей поверили, потому никто не пошел в установленный законом срок (шесть месяцев) в нотариальную контору для оформления наследства. Стоит сказать, что именно они являлись наследниками первой очереди и по закону имели первостепенное право на получение имущества, нажитого Борисом. Наследники второй очереди, к коим относится и сестра, имеют право претендовать на наследство лишь в том случае, если наследники первой очереди от него отказались.
Но Светлана не растерялась и, спустя полгода, пошла в нотариальную контору для оформления наследства. Там она сказала, что супруга и сын умершего не желают принимать наследство. Квартиру оформили на Светлану. И все так могло бы и остаться, но…
В 2021 году Светлана приглашает Жанну с сыном на семейный праздник. Павлу на тот момент почти исполнилось 18 и его мать спросила у сестры бывшего супруга: что там с квартирой? На что та ответила, что отдавать ее племяннику она передумала: сын ее недавно женился и им самим нужны деньги. Жанна и Павел, которые до того доверяли Светлане, как-то насторожились и начали выяснять что да как. Выяснилось, что квартира Светлане перешла не по договору дарения, а по свидетельству о праве на наследство. То есть брат ее сестре не подарил, а она получила ее в качестве наследства. Жанна и Павел поняли, что их обманули и обратились в суд.
Суд признал свидетельство на наследство, выданное Светлане, недействительным. Главными аргументами при вынесении решения стало то, что договор дарения квартиры на имя Светланы, удостоверенный нотариусом в 2010 году, не имел законной силы, поскольку процедура не была доведена до конца. К тому же сложно говорить об адекватности Бориса на момент подписания договора: правая часть его тела после инфаркта была практически парализована, ранее он находился в ЛТП, состоял на учёте в наркологии. Даже если мужчина осознавал, что он делает, ему необходимо было, чтобы кто-то за ним ухаживал в столь беспомощном состоянии, и он просто не мог отказать сестре в ее просьбе подарить квартиру.
Что касается пропуска сроков принятия наследства сыном умершего (а это шесть месяцев), законом предусмотрены ситуации, когда возможны исключения из правила. Несовершеннолетие – одна из них. Плюс был еще один маленький момент, который сыграл важную роль. После смерти отца мальчик взял на память о нем компас, который находился в деревенском доме Светланы, где какое-то время Борис проживал. А это означает, что Павел фактически вступил в права наследства, словами закона «принял имущество, принадлежащее наследодателю, принял меры к его сохранности и распорядился им». Значит сестра Бориса, как наследница второй очереди, уже не имела претендовать на наследство».
Государственная регистрация перехода права на квартиру на имя Светланы, также признана недействительной. Суд признал право собственности на квартиру Бориса за его сыном Павлом.
Светлана обращалась с апелляцией в суд высшей инстанции, однако решение суда Бобруйского района и города Бобруйска оставили без изменений.
*** Имена участников истории изменены по этическим мотивам.
