Алине Ивановне – 66 лет. В Гребенево она живет с конца 1960-х. Сейчас уже почти не выходит из дома – на здоровье, считает, сказалась многолетняя работа участковой медсестрой. Продукты ей привозят дети, на выходных приезжают внуки. Общается она в основном с котом – красавцем британской породы, который, кажется, понимает свою хозяйку с полуслова.
«В колхозе делать было нечего»
Судьба Алины Ивановны типична для ее поколения: родилась в деревне, отучилась, вышла замуж, переехала в город. И «привезла деревню вместе с собой»: с обязательными грядками, палисадником под окном и рассадой на окнах.
– Я деревенская и горжусь этим, – говорит женщина. – Деревня наша Костинка Могилевского района когда-то была очень большой – три сотни хат, и в каждой – по двое-трое детей. Жизнь била ключом! Школа была, клуб, а вот детского садика не было. За детьми присматривали соседские бабушки. Старшие следили за младшими.
Алина родилась в 1955 году. Тогда действительно ее родная «вёсачка» была многолюдной – около тысячи жителей.
– А сейчас – стоят пустые дома. Даже поругаться не с кем, – грустно улыбается собеседница.
Местная восьмилетка. О ней женщина вспоминает с уважением. Говорит, что «таких учителей, как тогда», больше нет. «Каких «таких»?» – спрашиваю.
– Грамотных и справедливых! Это сейчас учитель – дело обычное, не парадное. А в мое время эту профессию уважали, ценили. Учитель был авторитетом в деревне.
– В колхозе делать было нечего. Дома оставались одни «забулдоны». Кто более-менее хорошо учился, все сбежали, – так объясняет Алина Ивановна свой переезд в город. – Я была отличницей, подала документы в медицинское училище, поступила без экзаменов. Хотя, если откровенно, никто у меня особо не спрашивал, кем я хочу быть. Мама была медсестрой и решила, что и дочка будет.
«Боялась Мальчика, как огня»
После училища дипломированного фельдшера отправили по распределению в деревню Недашево, что в 7 км от дома, там была большая, по тем меркам, больница. Девушку встретили с распростертыми объятиями. И не только как специалиста.
– Деревня есть деревня! Все друг друга знают, сплетничают. Не было отбоя от женихов! – смеется Алина Ивановна. – Девка-то я была красивая. И должность мне дали «козырную» – санитарный фельдшер. Проверяла магазины и фермы. А ездила я на телеге. Возил меня Мальчик, так звали лошадь. Животное было своенравное и кусалось жутко! Боялась его, как огня. Фермы тогда были такие, что ни пройти и ни проехать – грязи по пояс. Привезет меня Мальчик, а я стою у ворот и плачу. На ногах ведь – сапожки дефицитные, югославские!
Летом санитарный фельдшер Алина в больницу ездила на велосипеде.
– Однажды еду по лесной дороге, а навстречу мне – дикий кабан. С испугу остановилась. У кабана глаза злющие, «лыч» красный и шерсть во все стороны торчит. Говорю себе: «Ну, вот, Алиночка, и смерть твоя пришла!» К счастью, все обошлось. Постоял тот кабан, посмотрел и пошел себе. Решил, видно, что взять с меня, кроме костей, нечего.
Зимой же добраться до ферм было просто не на чем.
– Это сейчас зимой бульбу можно сажать, – поясняет Алина Ивановна. – А в мою молодость сугробы были высоченные, а морозы такие лютые, что щеки горели. Идти нужно было через лес, где ни дорог, ни тропинок – одни снежные дюны. Жуть! Проходила я зиму, проплакала и решила, что дальше так пропаду.
«Мужчина, вы мне сейчас всех больных распугаете»
Помог случай. Как-то на Новый год зашел в Недашевскую больницу молодой человек.
– Посмотрела я на него – плюгавенький какой-то, дробненький, но с ружьем на плече, черный, как цыган, – улыбаясь, вспоминает Алина Ивановна знакомство с будущим мужем. – Говорю: «Мужчина, вы мне сейчас всех больных распугаете». А он стоит и улыбается. Я от злости чуть не плюнула на него.
Предложение руки и сердца не заставило себя долго ждать. А вот обстоятельства, при которых оно было сделано, не могут не вызвать улыбку:
– На 8-е марта я заболела. Греюсь на печи. Стук в дверь. «Входите!» – говорю. Смотрю: опять этот малахольный с ружьем. Поздоровался и на стол положил... пакет с огурцами. Где он их взял в это время?! Ничего больше не сказав, вытер один огурец о штаны и мне отдал. Посидел пару минут и, наконец, говорит: «Выходи за меня. Хватит тебе мучиться!»
Сказал, ружье взял и – за порог. А через два месяца мы сыграли свадьбу.
Луполово, Гребенево...
Молодожены решили поискать лучшей жизни в городе. Алину отпустили из деревенской больницы в городскую детскую поликлинику. Медленно, но верно налаживался быт.
– Сначала мы сняли квартиру на Луполово (район Могилева, сейчас часть Октябрьского района города – прим. авт.). Жили в небольшой времянке. Хозяин наш был жутким пьяницей. Когда сильно «принимал за воротник», почему-то разбирал крышу и «комин» нашей лачуги. А поскольку трезвым он был редко, жить нам приходилось в условиях экстремальных. Тогда и решили переехать на Гребенево. Купили у лесника хату, поставили ее и прожили всю жизнь, – рассказывает моя собеседница.
По ее словам, раньше Гребенево напоминало болото с отдельными островами. Весной, когда разливался Днепр, стирать белье можно было прямо с крыльца.
Вместо земли здесь был песок, поэтому ничего не росло. Пришлось завозить грунт.
– Я когда увидела это все, расплакалась. Но делать было нечего: вышла замуж – держись мужа! – смеется собеседница.
У Алины с мужем родилось двое детей. Сейчас дочка, как и мама, работает медсестрой (вот вам и династия!). Сын – журналист. Есть у бабушки трое любимых внуков.
К сожалению, муж нашей героини погиб на производстве в начале 1990-х. Поэтому всю тяжесть воспитания детей Алине Ивановне пришлось взять на себя.
