«Всегда была «в ране» вместе с хирургом»
Клавдия Прокопьевна родилась в Кирове, это город в России, в 60 км от Великого Устюга. Отец ее погиб на войне, и мать одна «поднимала» троих детей. Окончив 10 классов, девочка переехала к брату в Коми ССР, где спустя два года в газете «Красное знамя» увидела заметку о наборе в медучилище в Сыктывкаре. Вспоминает, что конкурс был большой, сдавали тогда историю и сочинение. Спустя два года прилежной учебы Клава по распределению оказалась в районной больнице в Объячеве, снова недалеко от брата, хотя сначала они с подругой Зоей собирались ехать на Север – в погоне за романтикой и из вполне прагматических соображений, но туда попасть не удалось.
– В Объячеве меня вызвали в военкомат и предложили пройти в Сыктывкаре двухмесячные курсы усовершенствования квалификации и стать операционной сестрой, – рассказывает Клавдия Прокопьевна. – Мне всегда было интересно учиться новому, и впоследствии я всегда была «в ране» вместе с хирургом. Особенно ярко запомнилась одна из первых операций, где я была «у стола» – ножевое ранение сердца, пациента тогда удалось спасти и поставить на ноги.
Интересная деталь: в качестве наркоза до 70-х годов прошлого века использовали эфир, который капали на маску и прикладывали к лицу пациента, как в фильмах. Такой наркоз вызывал поначалу чрезмерное двигательное возбуждение, и приходилось всей бригадой держать руки-ноги больного, а затем следить, чтобы он не проснулся, и добавлять эфир. После таких операций, по словам собеседницы, «голова болела у всех участников».
Клавдия Прокопьевна вспоминает, что работали тогда в «районке» не покладая рук: порой в две смены, а оперировали вместе с главврачом. Кроме того, девушка была местной активисткой и секретарем комсомола.
Белорусская самогонка в грелке
Однажды после концерта заезжих цыган в местном Доме культуры Клава буквально столкнулась в дверях с будущим мужем. Ефим оказался в этих местах после армии, и в тот вечер отправился на прогулку с другом. Юноша был настойчивым и галантным кавалером, к тому же кандидатом в партию. В декабре он вызвался проводить симпатичную медсестричку до подъезда, а уже в мае они сыграли свадьбу. Клавдия улыбается, вспоминая торжество: два дня гуляла вся больница, а свекровь из Беларуси прислала грелку с собственноручно сделанной самогонкой и свиной «кумпяк», которые, в итоге, даже «не дожили» до дня бракосочетания.
В это же время молодые начали задумываться о переезде, к тому же Клавдию утомила бесконечная работа, за которую платили совсем немного с учетом переработки.
– Главврач, Плаксин Евгений Дмитриевич, очень не хотел меня отпускать и даже поставил условие: сперва найти себе достойную замену, – вспоминает медсестра.
В августе 1964 года молодые со своими нехитрыми пожитками, с тремя пересадками по пути – в Кирове, Москве и Минске – прибыли на родину мужа, в Бобруйский район. Клавдия Прокопьевна рассказывает, что вещи оставили в Бобруйске, а сами на такси поехали в д. Борщевка знакомиться со свекровью. Самое яркое воспоминание о том дне – огромный фруктовый сад за домом и восхитительный вкус нехитрой деревенской еды: яичницы с салом, огурцов-помидоров и простокваши, которыми встретила их мама мужа.
Круглосуточные ясли на площади Победы
А потом начались поиски жилья и работы. Не сразу, но удалось прописаться в Бобруйске, на Маяковского, 9 – в частном секторе рядом с детской больницей и вокзалом. И если мужу благодаря партбилету удалось найти работу в стройтресте относительно быстро, то Клавдии пришлось долго обивать пороги местного горздрава. Ответ был один: очередь на вакансию медсестры – 600 человек, ожидайте. От отчаяния девушка отправилась на швейную фабрику, решив освоить другую профессию, но тамошняя кадровичка, увидев диплом, стала ее отговаривать и посоветовала попроситься в один из местных детских садов. Клавдия, не зная города, кое-как добралась до яслей-сада № 11 на Дзержинке, куда ее и взяли подменным воспитателем-медсестрой на замену отпусков, которые тогда, кстати, были всего по 12 дней.
– В то время телефонов практически не было, а в обязанности входил не только присмотр за детьми, но и подомовой обход в случае их отсутствия и болезни, пришлось изрядно побегать по городу, – вспоминает тот период жизни Клавдия Прокопьевна.
По протекции заведующей, Риммы Викторовны Славиной, которая дружила с ее новой начальницей Ефстафьевой Александрой Лукиничной, Клава затем оказалась в яслях-саду № 1, которые располагались за нынешней 9-й школой на площади Победы.
– Правда, тогда площадь выглядела иначе: но танк уже был, как и аптека, – вспоминает собеседница. – Кругом кустарники, а там, где сейчас площадь – проезжая часть, где даже автобусы ходили.
В садике наша героиня проработала 5 лет. Рассказывает, что группы были большие, по 30 человек, и смешанные: часть детей оставалась на всю неделю на ночь, поскольку работающие матери-одиночки не могли их забирать. С улыбкой вспоминает, как за обедом подкармливала добавкой таких «кукушат». За это время у нее родилось и двое своих детей, это при том, что отпуск по беременности и родам был всего 56+12 дней отпуска, а в ясли, причем, строго не те, где работала мать (!), отдавали уже с двух месяцев, и мамы бегали в обед кормить детей грудью. Семья жила тогда в стройтрестовской подменной квартире в бараке возле Белой церкви: думали, что поселились ненадолго, пока очередь подойдет, а прожили там 8 лет, прежде чем получили нынешнее жилье.
33 года «от звонка до звонка»
Все это время Клава, по ее словам, не оставляла надежды вернуться в операционную. И в какой-то момент одна из коллег, Галина, шепнула ей, что в бобруйском роддоме есть вакансия операционной медсестры. Главврач роддома, увидев документы соискательницы, сразу дала «добро» на перевод, как и заведующая детского сада. Со дня прихода и до пенсии, ровно 33 года, Клавдия проработала на одном месте. Операционной сестре довелось «стоять у стола» при трех руководителях: Эсфири Давыдовне Гальпериной, Леониде Антоновиче Гурине и Алле Владимировне Пшеничной, которая и провожала медсестру на пенсию (Клавдия Прокопьевна показывает подставку для цветов, которая уже 20 лет напоминает об этом дне). Отмечает моя собеседница и заведующую горздравом Зою Андреевну Балакиреву, «очень хорошую и отзывчивую женщину». Тепло вспоминает и своих коллег, с которыми особенно часто работала – акушерку Эмму Витальевну Казак, анастезистку Антонину Степановну Путикову. Удалось ей оставить и достойную смену в лице своих учеников.
– В роддоме работы всегда более чем хватало, – говорит Клавдия Прокопьевна, – времени отвлекаться или делать фотографии на память практически не было. Помню забавный эпизод: коллега пригласила на торжество, где оказалось все начальство, и я, конечно, принарядилась по случаю. Посадили недалеко от главврача, так он даже пошутил, мол, такая нарядная женщина, прямо не узнать – а то мы все время в масках, друг друга и не видим.
В роддоме тогда принимали рожениц и делали гинекологические операции женщинам из Бобруйска и всех прилегающих районов. В смену могло быть 3-4 операции. А помимо них, нужно было еще готовить материал и стерилизовать биксы (металлические коробки для инструмента).
Доводилось и работать сутками, и спать урывками, где «упала», и из дома бежать на срочный вызов, бросив недоваренный суп на плите. Клавдия буквально «жила работой» и, по ее словам, всегда очень переживала за пациенток. В память особенно врезалась смерть одной из них после родов: женщине из-за больного сердца нельзя было беременеть, но она рискнула и, в итоге, родила дочку. А за ее жизнь в роддоме всю ночь отчаянно боролся и местный персонал, и врачи больницы скорой помощи, но так и не смогли спасти. Но случаи такие были крайне редки, потому и оставляли в душе неизгладимый след.
Дела семейные
Клавдия Прокопьевна с улыбкой вспоминает, как, порой, во время затянувшихся до ночи операций рассерженный и нетерпеливый муж «бегал» под окнами операционной, ожидая, когда там погаснет лампа. А еще жаловался, что у нее «даже из ушей пахнет эфиром». Но несмотря на все «прелести» напряженной работы, Клавдии и Ефиму удалось вырастить дочь Светлану и двоих сыновей, Юру и Колю. Дочка даже пошла по стопам матери, окончила Бобруйский медицинский колледж, и сейчас Светлана Дятлова работает медсестрой в новом садике на Западном.
– Я ее так уговаривала не идти, а она уперлась и пошла, – посмеивается сейчас мама.
А еще в какой-то момент в семью на пять лет приняли племянницу Лиду из Кирова, которая здесь училась. А когда девушка решила вернуться к матери, следом за ней, бросив все, из Бобруйска уехал и ее молодой человек Михаил. Лида и Миша поженились, родили двоих детей. Так что, бывают и такие повороты судьбы.
А еще дом Карповых всегда был открыт для близких и друзей, да и сами они раз в два года непременно ездили на родину Клавдии, чередуясь с ее братьями, Романом и Аркадием, которые регулярно приезжали с женами в Бобруйск. Свои последние дни Роман провел также в нашем городе, куда сестра перевезла его за 1700 километров уже незрячим за несколько месяцев до смерти.
У Клавдии Прокопьевны пятеро обожаемых внуков и уже есть правнуки. Дети и внуки ее не оставляют, частенько заезжают, иногда даже в обеденный перерыв, чтобы ей не было так скучно. Ведь год назад после продолжительной болезни супруг, с которым прожили больше 55 лет, ее покинул. Несомненно, на его здоровье сказалось и то, что в детстве Ефим был узником Озаричского концлагеря.
Сейчас Клавдия Прокопьевна ведет тихую размеренную жизнь в окружении портретов своих близких, с удовольствием читает газеты, готовит, но воспоминания о работе и счастливой семейной жизни никогда ее не оставляют.
– Вот такой насыщенной и витиеватой вышла жизнь, – резюмирует собеседница. – Я надеюсь, прожита она с пользой, а самое главное – рядом со мной близкие и любимые люди.
