Ранее были опубликованы:
А теперь, друзья, наше повествование приобретет, если так можно выразиться, более интерактивный вид со смещением временных рамок. Сложно выразился...
Тогда поясняю: с этой публикации на события прошлых лет мы будем не просто глядеть с чувством ностальгического умиления, но и принимать в них участие. Естественно, не прямое, а косвенное участие. Не пугайтесь, основная нагрузка здесь будет выпадать на вашего покорного слугу, для которого вся эта творческая «заварушка» началась с такой вот фотографии – наша могилевская компания в 1990 году решила отметить 50-летие Джона Леннона на Советской площади.
Мероприятие прошло успешно. Перед тем, как расстаться, мы сфотографировались. Снимок получился вроде ничего. Спустя два с половиной десятка лет я решил повторить этот кадр, начал обзванивать товарищей…
И вот здесь меня ждал своеобразный удар под дых. Даже не буду дальше делать пояснений, глядя на «современный» снимок, вы обо всем догадаетесь сами.
Я боялся именно одновременного, одномоментного впечатления от этих двух фоток, поэтому с публикацией тянул до последнего... А глянув на получившийся диптих, почувствовал щемящую боль…
Нас осталось только четверо. Мы перефотографировались на тех же местах и в тех же позах, что и четверть века назад. Вот только вымахавшему и возмужавшему сыну Коли Клишевича не успели найти ту самую виниловую пластинку Леннона, которую он держал тогда в своих детских руках – всучили конверт альбома «Imagine», который 25 лет назад был в руках его папы.
Одна дама, увидев эти изображения, не сразу «врубилась» в суть всех фотографических метаморфоз и вопросительно воскликнула: «А где остальные, вот эти «белые» ребята?». «Небо», – коротко ответил ей и указал пальцем в верх Кутуз .
Кстати, почему тогда, в 1990-м, присели Колин сын и Филипп ? Наверное, под тяжестью неба.
Перфоманс на ступеньках
После такого творческого «небесного» эксперимента у меня возникла мысль каким-то образом не только ублажать собственное трепетное чувство к ушедшим от нас товарищам, в данном случае – моим товарищам, но и «включить» в этот процесс других людей. Ведь у каждого из нас были и есть друзья, которых сегодня мы видим не так часто, о которых хочется иной раз вспомнить, о которых хочется рассказать, с которыми хочется чем-то поделиться. Одним словом, не пропадает желание чувствовать их присутствие в нашей суетливой сегодняшней жизни. Так что тезис «Не забывайте своих старых друзей!» родился в моем сознании примерно по этой причине и именно в вышеописанный момент времени. Спасибо тем читателям, кто, дойдя до этих слов, разделил со мной подобные чувства.
Но ведь, что бы не забывать друзей из прошлого времени, нужно что-то делать в нынешнем. К примеру, устраивать концерты, литературные вечера, перфомансы…
Помню, как-то года четыре назад мы собрались на ступеньках облбиблиотеки имени Ленно.., пардон, Ленина. Пригласили группу Сергея Коноплева (это еще активно действующий музыкант из 70-х). Конечно, библиотечные ступеньки это не крыша студии «Эбби Роуд», тем не менее... Звучали стихи , посвященные друзьям, небольшие фрагменты жизненных историй… Звучала классная «живая» музыка. Прохожие были приятно удивлены. Обалденно смотрелся слетевший с катушек под «Come Together» солидного возраста дядька. В его исполнении мы увидели твист, многократно помноженный на шейк с рок-н-роллом и какими-то фантастическими элементами пасодобля. Короче, все в тему. Правда, дядьки хватило только на первый куплет битловской композиции...
Годом ранее наш мир безвременно покинул Сашка Безрученко, также, как и я, выпускник «машинки». Широкой души человек, верный товарищ… Классный специалист по своему инженерному профилю. Ну как же не поведать вам о тех поэтических строках, которые прозвучали в его честь у библиотечных стен.
Крепко жмущим руку,
Улыбающимся солнцу и небу,
Радующимся встрече с другом,
А не только вину и хлебу...
Моментально распознававшим Афродиту,
Отличая ее от "Машки",
Таким мы навсегда запомним
БЕЗРУЧЕНКО САШКУ!
Когда деревья получают имена
Однажды меня осенила идея. В некотором смысле довольно неоднозначная и даже в чем-то сумасбродная. Я решил именами своих ушедших друзей называть деревья. Старые и не очень деревья, простоявшие на городских улицах не один десяток лет. Стояли они безымянные, а теперь, думаю, пусть постоят с именами. На мой взгляд, это еще один из способов напомнить о своем любимом тезисе. Идешь вот по городу, подходишь к шелестящему листвой тополю, носящем имя доброго сердцем товарища, и вроде как слышишь какие-то если не слова поддержки, то не самые худшие звуки.
Послушай, так ведь деревья обычно высаживают, возразит мне иной читатель.
Но я не пойду по такому пути, возражаю ему в ответ. Как минимум потому, что вряд ли доживу до того, когда саженец станет полновесным деревом.
А какое ты вообще имеешь право, уже вопросом задастся мой оппонент.
Так ведь это мое личное движение души, отвечаю, не затрагивающее больше ничьих интересов. В топонимику я не вмешиваюсь, никому нигде ничего навязывать не собираюсь… Имею я право, к примеру, назвать урну именем своего котика? Наверное, могу. Так и с деревом. Если вам нравится, можете вместе со мной считать это дерево, к примеру, деревом моего институтского товарища Васи Мака. А можете и не считать. Я не обижусь. Как и дерево.
И таблички вешать на деревья не собираюсь. Пусть все будет, как будет. Если приживется какое-то название, значит, приживется. Как Дунькин клуб, например.
Но дерево ведь могут спилить, снова я слышу возражение в свой адрес.
Значит, так тому и быть. Мои товарищи тоже не все были праведниками. Многое у них шло наперекосяк. Вот не так давно спилили дерево Алика Бедулина на Ленинской. Что бы не произошло его падения. Очень старым оно было. Деревья Венедикта Бербеги, Коли Ножникова, Вадима Краснова тоже попали под пилу. Но ничего, Земля с орбиты не сошла.
Говорят, деревья находятся в каких-то сложных взаимоотношениях с людьми. Взять хотя бы тот случай, когда вслед за покинувшим наш бренный мир хозяином погибало и посаженное им когда-то или просто ухоженное дерево. Чахло в считанные дни.
Или, наоборот, на глазах увядающий человек после определенного контакта с деревом вдруг обретал невесть откуда взявшиеся здоровье и силу. Расцветал, как яблоня в майский день.
Да вообще, деревья, как никто другой, поддерживают несущееся на нас, людей, небо. Метафора не самая изящная. Но ведь и наши жизнь далеко не идеальна.
Кстати, самым первым деревом, получившим название в Могилеве (до Бобруйска мы тоже дойдем), было дерево Васи Мака – у входа в легендарное кафе «Березка», что находилось на проспекте Мира. С этого культового для могилевского тусовочного андерграунда 70-х места (напоминавшего знаменитое ленинградское кафе «Сайгон») мы и начнем
нашу следующую публикацию, которая выйдет через неделю.
Дорогие друзья!
Редакция «Вечернего Бобруйска» просит откликнуться студентов 1970-х, выпускников Могилевского машиностроительного института, которые узнали себя в этой истории, а также выпускников других вузов, которые хотели бы дополнить воспоминания.
Мы благодарны за уже поступившие отклики жителям бобруйского двора на Интернациональной. Некоторые из них уже опубликованы:
Если вы желаете поделиться своими воспоминаниями, старыми фотографиями, свяжитесь с нами по телефону: +375-29-142-09-45 (вайбер, телеграм) или напишите на редакционную почту:
