1870-1910-е: «Площадь кишела народом, крестьянами, горожанами, жуликами-торбохватами»
В привычном для нас месте центральный городской рынок расположился в начале 19 века, сразу после начала строительства Бобруйской крепости. Его предшественницей была торговая площадь над Березиной. Когда начали строить крепостные сооружения, рыночную площадь вместе с жилыми домами вокруг перенесли на Слуцкий форштадт.
Вот как описывает торговую жизнь города в те времена старший научный сотрудник Бобруйского краеведческого музея Инна Овсейчик в своем очерке «Из истории торговли»: «Во второй половине XIX века Бобруйск оказался на перекрестке оживленных торговых путей. На Бобруйскую пристань на Березине ежегодно подвозилось: соли – 71 362 пудов, овса – 60 355, разного рода муки – 53 618, ржи – 10 822, круп – 9 886, пшена и проса – 8 894, пшеницы – 5 460, гречихи – 3 725, ячменя – 1 101, гороху, фасоли и бобов – 371 пуд (данные за 1855-1860 гг.). Всего хлеба – 154 232 пуда. Погружали на Бобруйской пристани на суда разной вместимости лес, спирт, стекло, булыжный камень, известь, мед, воск и другие продукты сельского хозяйства».
Важное место в торговле занимал сам рынок и кварталы вокруг него. Престижные магазины, в которых торговали сукном, парфюмерией, кожей, книгами и т.д., располагались в зданиях по Муравьевской (сейчас Социалистическая) улице. Остальная торговля происходила непосредственно на рынке. Туда съезжались крестьяне из окрестных деревень, привозили свою продукцию.
Рынок, как и весь город, в ту пору был деревянным, прилавки заменили на каменные после пожаров 1901-1902 годов.
Кое-что о городе купцов
Источник: очерк «Из истории торговли» Инны Овсейчик, ст. научного сотрудника краеведческого музея✅ В 19-м веке купцов в Бобруйске было больше, чем в Витебске, Бресте, Гродно.
✅ Среди купцов города женщины составляли почти половину.
✅ Евреи среди крупных и мелких торговцев составляли большинство.
✅ Прибыль у некоторых бобруйских купцов 1-й и 2-й гильдии была выше, чем у их минских коллег.
✅ Купец 1-й гильдии Ицхак Рабинович в 1864 году был удостоен звания почетного гражданина Бобруйска.
«В так называемые базарные дни огромная площадь при городском рынке вдоль Шоссейной улицы заполнялась крестьянскими подводами с продуктами. Для экономии места оглобли повозок поднимались кверху… и шел торг яркий, шумный, многоликий… Площадь кишела народом, крестьянами, горожанами, жуликами-торбохватами…» (из воспоминаний в начале XX века бобруйского жителя И. Наймана).
1950-е: «Жители деревень продавали все, что росло»
В советские годы бывшая Базарная площадь превратилась в колхозный рынок, где продавали овощи и фрукты, мясо и молочные продукты жители близлежащих деревень. Вот какими воспоминаниями об этом периоде жизни рынка поделились бобруйчане.
– Я помню этот рынок с пятидесятых годов. Тогда там не было одежды, ничего такого. Продавали овощи, фрукты, мясо. Только пара магазинов. Там же, где и сейчас, располагались мясной и молочные павильоны, – рассказывает Виталий Николаевич Огур, бывший начальник отдела торговли Бобруйского горисполкома, ныне 75-летний пенсионер. – Где сейчас купол, жители деревень и пригорода торговали грибами, ягодами, овощами со своего огорода, в общем, всем, что росло. Люди приезжали в основном на телегах и оставляли лошадей у больших ворот, выходящих на улицу Урицкого. Из-за этого там было очень грязно, особенно весной, когда начинал таять снег.
В центре рынка стояли деревянные навесы с прилавками в несколько рядов, а на углу с Карла Маркса – часовая мастерская, какие-то киоски с бытовыми товарами, для дома.
А там, где сейчас торговые центры «Купец» и «Березина», были сквер и ресторан с летним кафе, куда все приезжавшие на рынок обязательно заходили, там было очень красиво. А вот туалет был – не дай бог, дикость...
Рынок работал всю неделю, но особо бойкая торговля была все-таки по выходным. У входа стояла бочка с молоком, ее привозили из какого-то колхоза под Бобруйском. Помню, мама меня все время туда за молоком посылала.
Еще бабушка-еврейка с мороженым вечно стояла у рынка, а потом ходили слухи, что, когда она умерла, в ее матрасе нашли целое состояние!..
И покупателей на рынке было много. Продукты предпочитали покупать там, а не в магазине (вспоминается фраза Шарика из «Простоквашино»: «Мясо лучше в магазине покупать. Там костей больше»).
На рынке можно было торговаться, а цены менялись в течение дня, как на бирже. Сначала, утром, продавцы договаривались друг с другом о таких ценах, но ближе к вечеру начинали снижать их, потому что нужно было быстрее все распродать и ехать домой.
Зимой торговля, конечно, шла на спад, но все равно на рынке можно было купить живность – курицу или утку, мясо, какие-то закатки.
1960-70-е: мотогонки, медведь, гадания и танцы
– Там, где нынче купол, были главные торговые ряды, торговали и рыбой, и украинцы приезжали с салом, маслом и мукой. По рынку возили тележки с бочками, из этих бочек продавали селедку, – рассказывает Галина Александровна, предприниматель, которая вот уже лет 20 работает на рынке, а до этого, еще ребенком, ходила сюда с мамой, как покупатель. – Когда я совсем маленькая была, в семидесятых, помню, на рынке показывали мотогонки. Ставили большой шатер, внутри которого по горизонтали гонял дядя на мотоцикле, а мы стояли вокруг и кричали от восторга... Было страшно интересно! А рядом, помню, в железной клетке сидел медведь! Цыган на рынке было очень много – останавливали всех, гадали. И музыканты были. На баяне, основном, играли. А люди танцевали.
56-летней Марине Бугровой, работнику сферы общепита, базар в восьмидесятых запомнился таким:
– Сначала это был обычный продуктовый рынок. Отдельный павильон с мясом, отдельный – с молочкой. Считалось, что и мясо, и все молочное на рынке продавали колхозники, с собственных угодий, но на самом деле это были перекупщики. Но на рынок все равно ходили, потому что мясо, к примеру, только там и можно было купить. В магазинах его практически не было. Курица суповая или говяжий набор за рубль девяносто пять – все. А на рынке можно было купить мякоть свинины. Она стоила около трех рублей.
1980-90-е: джинсы за 220 рублей при зарплате в 140
С конца восьмидесятых годов прошлого века на рынке стали появляться первые «частники», а потом – и «челноки».
Первая одежда, которая появилась на рынке, сначала привозилась из России, вспоминает Виталий Огур. Знаменитые турецкие вещи наводнили базар на пять, а то и семь лет позже.
– Когда СССР завещал долго жить, очень много людей оказалось на улице, нужно было как-то жить, и очень многие ушли на рынок, – говорит Виталий Николаевич. – Появились «челноки», возившие товар из-за границы, появились так называемые «ножки Буша». Я тогда работал в отделе торговли и помню, как последних приходилось постоянно прогонять, потому что они торговали неофициально, у них не было никаких документов на товар. А они, в ответ, постоянно прятали куда-то свой товар. Даже в туалете их находили!
Настоящей проблемой в девяностых, по словам Виталия Николаевича, стали перекупщики, которые буквально за бесценок вынуждали бывших колхозников продавать им свой товар, а потом перепродавали его на рынке по завышенной цене. С такими администрация рынка постоянно боролась.
А Марине Бугровой их тех лет больше всего запомнились торговцы джинсами, так называемые «фарцовщики». Деятельность такая была строго под запретом, считалась спекуляцией, за такое можно было получить очень большой штраф или даже реальный срок, но люди все равно торговали.
– Джинсы привозили из Новополоцка. Там что-то в то время строили поляки и заодно продавали в Беларуси джинсы, – вспоминает Марина Юрьевна. – Фарцовщики стояли в основном внизу, на Чонгарской. Ничего, конечно, не вывешивали, просто тихонько могли шепнуть: «Есть джинсы». Если покупателя заинтересовал товар – шли примерять в ближайшую подворотню.
Джинсы стоили 220, 240 рублей. Марина Бугрова, например, зарабатывала в то время 140 рублей, и это считалось хорошей зарплатой.
– Все считали себя специалистами по джинсам, – смеется она. – Смотрели на «строчку» и «лейбл». У меня были, к примеру, «Левайсы», которые стоили 240 рублей. Это было большой роскошью! На джинсы копили, откладывали, как могли, с каждой зарплаты. А тот, кто носил джинсы и джинсовую куртку, считался просто супер-модным, крутым. Даже не знаю, с чем сейчас такое можно сравнить.
Марина Юрьевна даже лично была знакома с одним фарцовщиком. Парень учился в десятом классе и зарабатывал в неделю до 200 рублей при средней зарплате учителя около 100 рублей.
– Он мог пойти обедать в ресторан «Бобруйск». Учителя, конечно, смотрели на это с плохо скрываемым удивлением, – улыбается Марина Бугрова.
Никто, конечно, не будет спорить с тем, что закупаться продуктами и вещами в магазинах гораздо удобнее. Да и дефицита, как такового, уже (или еще) современные бобруйчане на себе не ощущают. Но бобруйский рынок – ускользающая натура, которую, наверное, все же стоит сохранить. Ведь во многих городах мира рынки являются достопримечательностями, показывающими местный колорит, характер и настроение города.
