«Нам не объяснили, куда нас везут»
Живут гражданские супруги в одной из многоэтажек на проспекте Строителей. Когда случилась авария на ЧАЭС, Михаилу Стяжкину было 38 лет, а сейчас 73. Работал он в то время на заводе РТИ, водителем погрузчика. В мае у него как раз был отпуск, когда пришла повестка из военкомата, что нужно туда явиться. А в военкомате Михаилу объявили, что забирают в «партизаны».
– Когда-то я проходил срочную службу в химических войсках в России, видимо, потому меня и отобрали, – предполагает Михаил Иванович. – Нам не объяснили, куда нас везут и зачем. Из Бобруйска нас много ехало, и больше половины тех людей уже умерли. Коля Кочетков со мной был, тоже с РТИ, его уже нет.
На поезде «партизан» довезли до какой-то станции в Украине, а там уже ждали машины. Прибыли на место, поселились в солдатских палатках.
«Особого страха не было»
На следующий день повезли на работу в одну из пострадавших деревень, жители которой уже были эвакуированы.
– Только тогда нам объяснили, что произошел взрыв на атомной станции, и мы должны «убивать радиацию», – рассказывает Михаил Иванович. – Особого страха не было, радиацию ведь не видишь глазами. Жили мы в «чистой зоне» (по крайней мере, нам так говорили), минутах в 30-ти езды от деревни, где работали. Кормили нас хорошо.
Какой-то специальной защитной одежды им не выдавали: просто одежда, которая максимально закрывает тело, и респираторы на лицо. Но переодевались по несколько раз на день.
Работали в разных деревнях 30-километровой зоны, названий многих собеседник уже не помнит. Радиацию «убивали» следующим образом: смывали радиоактивную пыль с улиц, деревьев и домов, поливая их специальной жидкостью из шлангов.
– Пыль эта оседала на землю, верхний ее слой снимали и вывозили подальше, засыпали песком. Дождь проходил, измеряли радиацию – снова тот же уровень, – вспоминает Михаил Стяжкин.
Дома в деревнях пустовали, и иногда в них наведывались мародеры, выносили разные вещи, рассказывает собеседник.
– В огородах остались помидоры, такие огромные, я сроду не видел, яблоки на деревьях наливные... Но есть все это нам категорически запрещали.
Через два года – лейкоз
В зоне отчуждения Михаил Иванович работал с мая по ноябрь 1986-го. Несколько раз ему давали отпуск на 10 дней, во время которого он ездил домой в Бобруйск. В городе его ждала семья: жена и двое детей. В письмах им он ничего не писал про радиацию – это нельзя было разглашать.
По возвращении Михаил продолжил работать на заводе РТИ. А через два года, по его словам, во время прохождения медкомиссии у него обнаружили лейкоз – злокачественное заболевание крови. Мужчину сразу госпитализировали в Боровляны, где лечили почти пять месяцев, переливали плазму. У него начали выпадать зубы, и за несколько лет он потерял их почти все. Затем маялся с хроническим бронхитом... Проблемы со здоровьем беспокоят Михаила Ивановича по сей день.
Жизнь, как есть
На пенсию Михаил Иванович мог уйти в 58 лет, но еще работал до 60-ти. Является ветераном труда, потому что добросовестно 36 лет отработал водителем погрузчика сначала на заводе РТИ, потом на «Белшине». Последнее позволяет сегодня отдыхать в ведомственном санатории «Шинник», оплатив всего 5% от стоимости путевки.
Первая супруга Михаила Ивановича умерла. Около семи лет мужчина живет в гражданском браке с Аллой Дмитриевной. Пара необычная: супруга на 12 лет старше. Алла Дмитриевна – тоже ветеран труда, больше 20 лет работала в милиции. Оба супруга поют в хоре ветеранов «Золотые годы».
Надбавка к пенсии и медаль
По его словам, поначалу ликвидаторы имели немало льгот: бесплатные установка телефона, покупка лекарств, проезд, путевки в санаторий, право взять отпуск в любое время и получить талоны на питание. Квартиру семья Стяжкиных тоже получила на льготных условиях. Постепенно, говорит Михаил Иванович, льготы убирали.
– Единственное, что сегодня имею – надбавку к пенсии около 25 рублей.
Пенсия у бывшего работника завода и ликвидатора – 517 рублей. По его словам, этого хватает, чтобы жить. Правда, на лекарства уходит много – от 50 до 100 рублей ежемесячно.
Четыре года назад Михаилу Стяжкину вручили медаль «Участник ликвидации последствий аварии на ЧАЭС».
Бывшему ликвидатору, по его словам, обидно не столько за утраченные льготы, сколько за отсутствие внимания к таким, как он.
– Раньше хоть горисполком подарки давал. А теперь никто не звонит, не спрашивает, как мы живем. Кому мы нужны? Нужны были только тогда, когда кому-то надо было бороться с радиацией... – говорит мужчина.
Как государство поддерживает сегодня бывших «чернобыльцев»
Об этом «ВБ» рассказал заместитель начальника отдела инвестиций, по проблемам ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС и чрезвычайным ситуациям комитета по архитектуре и строительству Могилевского облисполкома Сергей Лазаревич:
– Действительно, в 2009 году Закон о социальной защите претерпел значительные изменения, и деньги, выплачиваемые конкретно ликвидаторам, были аккумулированы в бюджете на строительство объектов соцкультбыта для пострадавшего от чернобыльской трагедии населения.
Есть две статьи Закона о социальной защите граждан: 19-я и 20-я, которые касаются льгот ликвидаторам. По 19-й льготы посерьезнее, поскольку речь идет о тех, кто был в более серьезных зонах по радиации.
Каких-либо наград либо выплат к датам – таких норм в законе нет. Но я знаю случаи, когда работодатель сам выплачивает премии своим работникам-ликвидаторам.
Если ликвидатор находится в тяжелом материальном положении, можно посоветовать обратиться в собес по месту жительства с заявлением о предоставлении одноразовой материальной помощи.
В соответствии со ст. 19 гражданам, пострадавшим от катастрофы на ЧАЭС, предоставляются следующие льготы:
• медицинское обслуживание при выходе на пенсию в организациях здравоохранения, к которым они были прикреплены по последнему месту работы, военной службы или службы;
• первоочередное определение в учреждения, осуществляющие стационарное социальное обслуживание;
• первоочередное обслуживание в организациях здравоохранения;
• выплату пособия по временной нетрудоспособности в размере 100 процентов среднедневного заработка за календарные дни, удостоверенные листком нетрудоспособности;
• использование трудового отпуска в летнее или другое удобное для них время, а также получение социального отпуска без сохранения заработной платы продолжительностью 14 календарных дней в году;
• преимущественное право на зачисление при равном общем количестве баллов для получения профессионально-технического, среднего специального, высшего образования, с обеспечением иногородних местами в общежитиях;
• прием вне конкурса на факультеты довузовской подготовки, подготовительные отделения;
• преимущественное право на оставление на работе при сокращении штата работников;
• первоочередное вступление в гаражные кооперативы и кооперативы, осуществляющие эксплуатацию автостоянок.
Что касается общественных организаций, представляющих интересы ликвидаторов, одна такая есть в Бобруйске, на базе горрайотдела по ЧС. Называется она «Ветеран». По словам начальника горрайотдела Андрея Бабина, в нее входят сотрудники-ветераны МЧС, в том числе и те, кто был ликвидатором. «Мы ветеранов и чествуем, и поздравляем. Естественно, своих, мы же всех не обнимем», – сказал Андрей Вячеславович.
