Виктория полтора года работает фельдшером на скорой, окончила Бобруйский медколледж.
– Никто не заставлял меня идти работать именно на скорую, – говорит она. – У нас был свободный диплом, я могла пойти, например, в помощники врача в поликлинику. Но это кабинетная работа, не для меня.
Медициной девушка заинтересовалась случайно: волею судьбы попала в команду медиков Бобруйской центральной больницы по волейболу, которая готовилась к спартакиаде.
– Мне было с ними так интересно, так весело! – вспоминает она. – Такой дружный коллектив, такие интересные истории они рассказывали... Я и не заметила, как сама стала смотреть медицинские сериалы, увлеклась.
Как устроена работа фельдшера?
Фельдшер входит в состав бригады, которая ездит на вызовы. Виктория, к примеру, работает в бригаде интенсивной терапии. Именно она выезжает по вызовам на ДТП, по поводу сердечных заболеваний, анафилаксии (аллергической реакции) и т.д. В такой бригаде работают врач и два фельдшера.
– Реанимировать проще и эффективнее, когда больше рук, – поясняет Виктория.
Если фельдшер работает на ставку, то график такой: сутки на работе, трое – дома (один отсыпной, два выходных). Если работать на полторы ставки, то это сутки работы и двое суток дома. Еще можно работать по 12 часов. Виктория предпочитает сутки.
– Хотя после своих самых первых суток я спала 20 часов, – вспоминает она.
Между вызовами медики находятся на подстанциях скорой помощи (их в городе три). Там же хранятся оборудование и медикаменты, стоят спецавтомобили. Кстати, спать на подстанциях ее сотрудникам запрещено. Просто отдыхать – можно. Но даже если ночью вызовов нет, то спать все равно нельзя. Эта работа, по словам Виктории, без права на сон.
Сколько обычно длится вызов?
– Минут 20-40, – отвечает собеседница, – но бывает, что во время тяжелых случаев мы стабилизируем пациента и час, и два, и три. Получается, что одна бригада в таком случае на три часа «выпадает» для остальных вызовов.
Что запомнилось больше всего за полтора года работы
– Было все: и трупы, и буйные, – говорит о своей работе и пациентах фельдшер Виктория.
Запомнился ей первый вызов на анафилактический шок:
– Он наступил у пациентки после того, как в домашних условиях ей укололи антибиотик. Был очень высокий риск того, что женщина не выживет, счет шел буквально на секунды. К счастью, успели стабилизировать и доставить в больницу. Она еще долго была в реанимации, но выжила.
Запомнился фельдшеру и первый труп на работе: пожилые люди вызвали скорую своему сыну-инвалиду. По телефону сказали – потерял сознание.
– Мы приехали, в квартире стоял специфический запах. Человек, видимо, к тому моменту был мертв уже несколько дней... А они нас спросили: так что, вы делать ничего не будете? А там уже явные процессы разложения начались!
«Больные вопросы» на работе
– Претензии пациентов по поводу того, что скорая едет долго. Это очень больной вопрос, – говорит Виктория. – Ведь у нас есть четкая, отлаженная система приоритетов. Если есть аритмия, которая может ждать, и есть сложный случай на ДТП, нас, конечно, отправят на ДТП, а на аритмию поедет первая освободившаяся бригада.
«Водители экстренной службы – профессионалы. И медиков доставят к пациентам настолько быстро, насколько это возможно».
Необоснованные вызовы, когда помощь скорой не требуется – еще один больной вопрос. Виктория приводит примеры: бригаду могут вызвать потому, что пациенту утром на приеме у врача понадобится кардиограмма, а он ее забыл сделать. Или потому, что закончилось лекарство, и нужно выписать рецепт («Скорая не выписывает рецепты!»). Или просто с просьбой «довезите меня до больницы» (в качестве бесплатного такси).
– Однажды мужчина в сильном алкогольном опьянении вызвал нас и просил выдать справку, что он не сможет завтра пойти на работу, – рассказывает фельдшер. – Пришлось ему объяснять, что единственная справка, которую выписывает скорая – это посмертный эпикриз.
Транспортировка пациента, когда человека нужно нести на носилках в машину, тоже бывает проблемой.
– Для качественной транспортировки нужно, как минимум, четыре человека, а нас только трое. Не всегда в бригаде бывают мужчины, водитель вообще не имеет права покидать автомобиль. Приходится просить о помощи родственников, и иногда бывает неадекватная реакция. Нам говорят: а почему мы должны в этом участвовать, это ваша обязанность, – рассказывает Виктория.
Кстати, если пациент очень тяжелый, и физически доктору и фельдшерам его никак не поднять, медики могут обратиться за помощью в МЧС.
– И, конечно, бахилы! – озвучивает фельдшер еще одну «больную» тему. – Мы без проблем наденем их, если речь идет о случае, когда жизни пациента ничто не угрожает. Но меня поражает, когда в экстренном случае нам некоторые родственники про это напоминают. Когда речь буквально идет о жизни и смерти!
Самое приятное в этой работе
Отдача и благодарность пациентов. Виктория чувствует, что действительно делает нужное и полезное дело:
– Обычно медиков не вызывают, когда хорошо. Вызывают, когда плохо, больно, страшно. А ты делаешь укол, и человеку становится легче. Или делаешь все возможное, чтобы стабилизировать пациента и доставить его в больницу, где есть все для дальнейшего лечения – оборудование, медикаменты, условия.
Кроме этого, Виктория очень любит своих коллег:
– В бригаде чувствуешь себя «маленьким винтиком» в большом отлаженном механизме.
Пациентов жалко?
Виктория признается: раньше жалела каждого пациента, и работать было тяжелее. Сейчас она уже не принимает так близко к сердцу все, что происходит на работе.
– Если все брать к сердцу, можно очень быстро дойти до профессионального выгорания, – говорит собеседница. – Все эти переживания приведут к проблемам дома, в семье. А кому от этого будет легче?
Но по-прежнему фельдшеру тяжело приезжать на вызовы к онкологическим пациентам, к неизлечимо больным детям, видеть их страдания, боль. А главный страх – увидеть детскую смерть. С таким Виктория пока, слава богу, не сталкивалась, потому что морально не готова.
