5 октября на совещании о принимаемых против COVID-19 мерах Александр Лукашенко высказался о решении Польши приглашать иностранных врачей для борьбы с ковидом: «…В этой связи хочу предупредить: лишних врачей у нас нет. Нам самим надо лечить своих людей. Но, следуя своему принципу, мы никого держать не будем. Но надо понимать: уехал – назад не вернешься. Там будешь работать и зарабатывать те большие деньги, за которыми ты уехал. Это не угроза, это приказ для правительства. Поэтому всех надо ставить на место, никому не препятствуя в случае, если он хочет большого рубля или у него позеленели глаза от валюты».
Мы связались с двумя белорусскими медиками, переехавшими на работу за границу, и спросили у них о причинах отъезда.
«Среди десятка моих знакомых я могу вспомнить только одного, кто, уезжая, говорил, что его цель – заработать»
Врач-эндоскопист Лидия Тарасенко переехала в Украину месяц назад. До этого она в 2008 году окончила Белорусский государственный медицинский университет, по распределению работала врачом-хирургом в Костюковичской больнице, потом – врачом-эндоскопистом, зав. отделением в РНПЦ онкологии им. Н.Н. Александрова, последний год – главврачом частного медицинского центра.
Желание сменить место жительства витало в воздухе последние несколько лет, признается Лидия.
– Работать в медицине становилось просто жутко, каждый день ты ощущал себя, как на войне, где тебе нужно сражаться за то, чтобы в отделении были элементарные расходники, была возможность соблюдать технику безопасности, обрабатывать инструменты, – рассказывает она. – А еще оглядываться, чтобы тебя не посадили. При этом ты видел, как работают коллеги из других стран, точно знал, как можно организовать работу, чтобы всем было лучше, но это встречало стену непонимания.
«Последней каплей», по словам Лидии, стали события в стране после 9 августа:
– Особенно после того, как 10 августа меня и подруг просто похитили сотрудники ДПС, пока мы сидели в автомобиле, припаркованном на обочине дороги, после чего ночь мы провели в РУВД. Причину задержания нам так никто и не объяснил.
Сейчас доктор Тарасенко подтверждает в Украине свои профессиональные документы и в дальнейшем будет работать в небольшой частной клинике.
– В Украину переехать несложно: проблем с языком нет. Только документация здесь на украинском, но вся она, к счастью, в электронном виде, так что гугл-переводчик в помощь. В ежедневном общении все легко пользуются русским, – рассказывает Лидия. – Технически подтверждать документы, получать вид на жительство несложно, но очень долго. Бюрократия и неорганизованность тут ожидаемо велики. А вот работу найти мне было легко – помогли давние связи с коллегами, я просто позвонила и спросила, не хотят ли они со мной поработать.
– Частная медицина в Украине развита куда сильнее, чем в Беларуси, – считает Лидия. – По своей специальности могу сказать, что в Киеве техническое оснащение медцентров заметно лучше, сейчас я имею возможность работать на самой последней модели оборудования, это очень большой плюс, как для врача, так и для пациента. При этом я не питаю иллюзий, здесь много нюансов.
Первую зарплату в Украине Лидия еще не получила. В Беларуси, работая в РНПЦ, по ее словам, заработок у нее был около 700 долларов в эквиваленте.
– Большинство людей идет в «мед» за идеей, и если бы отношение к медработникам было, как к людям, количество уезжающих было бы в разы меньше, – считает Лидия Тарасенко. – Среди десятка моих знакомых, выбравших эмиграцию, я могу вспомнить только одного, кто, уезжая, говорил, что его цель – заработать. Абсолютно очевидно, что люди бегут от бардака и несправедливости, а не за материальными благами.
– Планирую ли я возвращаться в Беларусь? – переспрашивает она. – Если год назад, задумываясь о переезде, я думала о билете в один конец, то сейчас появилась надежда, что можно будет принести пользу и дома, даже если это будет сложно. Естественно, для того, чтобы вернуться, я должна ощущать, что, выходя в магазин, я не подвергаю риску свои жизнь и здоровье. Сейчас такой уверенности нет.
«Хороший врач в Беларуси – это личная заслуга и энтузиазм человека, а в Германии – это результат работы системы»
Карина в 2016 году окончила Гомельский государственный медицинский университет, интернатуру по специальности «Акушерство и гинекология». После чего год работала в одной из женских консультаций Минска.
В Германию молодой доктор переехала еще в мае 2018 года, вместе с мужем-программистом.
– Мужу предложили работу в Берлине, но даже если бы этого не случилось, мы бы все равно уехали, – говорит Карина.
Уже в интернатуре Карина начала учить немецкий и в этом была не одна: по ее словам, так же поступали десятки врачей и студентов. Причины у всех были одни и те же: недовольство политической и экономической ситуацией в стране, отсутствие карьерных перспектив, очень маленькая зарплата при неадекватном уровне нагрузок, хамство руководства и нескончаемый поток жалоб от пациентов, отсутствие уважения к врачам, много бесполезной бюрократии в медицине.
В Германии из-за дефицита врачей тогда максимально упростили процедуру признания дипломов: достаточно было лишь доказать знание немецкого языка на уровне В2. Сегодня уже одного лишь знания языка недостаточно, нужно сдавать и другие экзамены.
Два года назад Карина уехала в Германию, зная язык минимально. Сейчас она в декретном отпуске и готовится к последнему профессиональному экзамену, после сдачи которого уже сможет работать в немецкой больнице по своей специальности.
В случае успешной сдачи экзамена доктор-иностранец получает временное разрешение на работу, на два года. Сейчас из-за «короны», говорит Карина, процедуру немного упростили: человеку сразу дают разрешение на работу, а экзамен по медицинскому немецкому разрешают сдать чуть позже.
Карина сетует на немецкую бюрократию: приглашения на экзамены нужно ждать месяцами.
– Сложный чужой язык, сложные экзамены и работа, трудности интеграции и т.п. Но, тем не менее, тысячи врачей уже прошли этот путь и продолжают проходить. Все друг друга поддерживают, делятся советами, материалами для подготовки, – рассказывает Карина.
Сравнивая белорусскую и немецкую медицины, Карина говорит, что «хороший, надежный врач в Беларуси – это личная заслуга и энтузиазм конкретного человека, а в Германии – это результат работы системы. Эта система задает стандарты, под которые все подтягиваются».
– Медицина здесь богатая и наукоемкая, построенная на достоверных результатах исследований, – рассказывает она. – Также сразу обращает на себя внимание особое отношение врачей к пациентам: максимальная вежливость, приветливость, подробное разъяснение всех вопросов, даже самых нелепых. Во время приветствия врач всегда должен пожать пациенту руку. О каждом своем шаге он предупреждает пациента, ничего не делает неожиданно. Как правило, пациенты отвечают врачу таким же уважением. Такая же, возведенная в абсолют, вежливость имеется и в общении с коллегами, руководством. Самый маститый профессор может запросто попросить говорить ему «ты» и с неподдельным интересом будет выслушивать твое мнение по какому-либо вопросу. Это очень подкупает.
Есть в этой системе и определенные минусы, но они больше актуальны для пациентов. К ним относятся огромные, многомесячные очереди на запись к врачам, отсутствие вызовов на дом и скорой помощи. Точнее, скорая помощь есть, но она приезжает только в случае, если человек в прямом смысле слова умирает. Все остальные добираются в больницу своим ходом.
Что касается зарплаты, то, по словам Карины, работая в Беларуси на ставку в женской консультации два года назад, она получала 500 рублей. В Германии же врач первого года будет получать, после вычетов всех налогов, около 2 500 евро. Дежурства оплачиваются отдельно, в зависимости от их количества можно дополнительно заработать еще около 1 000 евро.
– В желании получать достойную зарплату нет ничего постыдного, – считает Карина. – Но дело, разумеется, не только в этом. Никому не хочется бросать свой привычный уклад жизни, своих пожилых родителей, друзей. Но люди делают это, чтобы почувствовать себя человеком, почувствовать уважение к себе и своему труду. Как раз неуважение к медработникам заставляет задумываться об эмиграции.
– С началом августовских событий в белорусской диаспоре здесь, в Германии, началось определенное оживление, – продолжает Карина. – Каждый задавал себе и другим вопрос: а если сменится власть, готовы ли мы вернуться домой? И очень многие хотели бы вернуться и помогать своей собственной стране. Но все также понимают: даже в случае смены власти, система еще долгие десятилетия будет бежать по инерции. Для себя я решила: Германия – это в любом случае потрясающий опыт. И я бы хотела его все-таки получить, чтобы, если и возвращаться домой, то уже быть в состоянии что-то привнести в белорусскую медицину.
Немцы каждый год публикуют статистику, сколько врачей-иностранцев и из каких стран к ним приезжают на работу. Например, за один только «спокойный» 2018 год в Германию въехало 509 врачей из Беларуси. Для такой страны, как наша, это очень много, а ведь это только статистика уехавших в Германию, и есть еще Украина, Польша, Прибалтика…
