– Я являюсь постоянным подписчиком и читателем «Вечерний Бобруйск», – написал нам 82-летний Николай Анисимович Калеев. – Почитал «Ведь нас так мало осталось…» и решил поделиться воспоминаниями о своем детстве. Эта статья очень возбудила меня, взбудоражила мою память, вернула к холодному и голодному детству, трудностям военных и послевоенных лет.
Я родился в 1936 году в деревне Кипячи (сейчас Дунаек) Дунайковского сельсовета Быховского района, в 20 км от Быхова.
Деревня в лесной зоне. В этих лесах располагались партизанские отряды. В моей памяти сохранились названия: отряд Сухова, отряд Гордана. Жители деревень с партизанами дружили. Где-то в конце сентября-начале октября 1943 года в нашей деревне остановился партизанский отряд Гришина с орудиями на конной тяге. «Гришинцы» выехали на ж/д станцию 15-й разъезд, это от нас в 15 км, и разгромили там немецкий гарнизон, возвратились с продовольствием (у жителей нашей деревни продуктов не было). Через 3-5 дней партизаны объявили, что уходят. Сказали людям, чтобы те тоже уходили из деревни, так как завтра ее будут бомбить. Действительно, после ухода партизан (назавтра утром) налетели немецкие самолеты и начали бомбить деревню. Бомбежки повторялись несколько дней, и люди перебрались в лес, построили там землянки и кое-как проживали.
В то же время был осуществлен прорыв обороны немцев в районе деревни Дедново (Хомичи), недалеко от Рогачева, и через эту полосу прорыва партизанские отряды из нашего леса соединились с частями Красной армии, партизаны звали и нас следовать за ними, и, кто был более способным, вместе с партизанами перебрались за линию фронта и оказались на территории, свободной от немцев.
У нас в семье было 4 ребенка, старший брат 1924 г. р. был в партизанском отряде в Кличевском районе, сестра 1927 г. р. с партизанами перешла через прорыв на советскую территорию, а я и младший брат 1937 г.р. с мамой остались в землянках и оказались на территории между двумя линиями обороны немцев.
Мы рано утром уходили с землянок и проводили дни в лесу среди болот, но в один из дней немцы опередили нас, окружили землянки и вывезли нас за 40 км в деревню Твердое, разместили по домам (это было как-то удивительно). Мы ходили по домам попрошайками и так жили, а мама помогала кому-то по дому и немного зарабатывала.
Когда жили в деревне Твердое, у нас произошло радостное событие. Деревню навещали партизаны, с одним из них мама разговорилась и оказалось, что они знают нашего брата Ивана, который у них служил. Через несколько дней наш брат со своим двоюродным братом прибыли в деревню Твердое, и мы встретились. Еды никакой не было, но у них были гранаты. Мы пошли на речку и с помощью гранаты добыли немного рыбы, сварили уху и так отметили встречу.
Когда в июне 1944-го мы, наконец, добрались в свою деревню, к счастью, наш дом был целым (а некоторые сожжены), через несколько дней вернулась домой и сестра, и мы начали обживаться. Как вспомнится то время, жуть берет. Несколько человек в деревне от голода умерли. Мама ходила по деревням, за 40-50 км, попрошайничала, кое-где удавалось зарабатывать. Мы ходили в лес собирать ягоды, грибы, лес понемногу кормил. Помню, на лугу возле речки собирали цветы клевера, дятленицы, и мама из них пекла оладьи. Нас спасло то, что у нас была ножная швейная машинка «Зингер». Когда немцы нас вывозили из землянок, мама догадалась снять головку с машинки, завернуть в тряпки и спрятать под корч. А когда мы возвратились в свою деревню, мама нашла спрятанную головку машинки, а станок так и стоял в землянке.
Мама была одна швея на всю деревню, обшивала всю деревню, за что ей приносили какую-нибудь еду. Вот так и выживали. На зиму мы сушили много грибов. Дрова для печи носили на плечах, к зиме смастерили санки и возили на них.
Через два года мама решила завести корову. Она взяла меня, и мы пошли в Быхов на базар. На базаре маме понравилась телочка, звали ее «Зорька», мы ее купили. Чтобы выйти на нашу дорогу, нужно было перейти через железную, и вот когда переходили, стоявший недалеко паровоз громко загудел, и наша «Зорька» вырвалась и убежала. Мама ласково начала звать ее, она остановилась и подпустила нас к себе. Мы очень, конечно, обрадовались. С того времени я научился косить траву и заготавливать сено для коровы на зиму.
А теперь несколько слов о себе, хотя про себя писать несколько неудобно. Я окончил семилетку на отлично, поступил в Буда-Кошелевский лесотехникум, который тоже окончил на отлично, и меня направили в Минский лесотехнический университет им. С.М. Кирова, который окончил в 1959 году. По распределению приехал в Оршанский лесхоз. Прошел все лесные должности и закончил лесохозяйственную деятельность начальником (директором) Бобруйского военного лесхоза. Всего в лесном хозяйстве отработал 45 лет, с августа 1959-го по апрель 2004-го. «Заслуженный лесовод БССР», «Ветеран труда»…
Вырастил троих дочерей (Клавдия, Лилия и Елена), все имеют высшее образование, работают, подарили нам внука и двух внучек, а внук подарил правнука и правнучку. Живу со средней дочерью Лилей и младшей внученькой Настенькой. Дети меня досматривают, ухаживают, оберегают. Внученька собирается поступать в институт. Моя супруга, Калеева Клавдия Васильевна, тоже была инженер-лесовод, но, к сожалению, рано оставила этот мир.
Николай Анисимович Калеев
