Начало его воспоминаний можно почитать здесь:
- «Райком закрыт, все ушли…». Повесть из времен заката КПБ-КПСС на Бобруйщине
- Шапка из крысы. Как менялись в 1980-х головные уборы работника Бобруйского райкома компартии
- Это трудное слово «плюрализм». Как в Бобруйском райкоме изучали «перестроечную» лексику и спасали архивы ВЧК
Время учиться, учиться и учиться
Не успел принять дела в организационном отделе, как посылают на учебу в Могилев – на легендарные «курсы Осмоловского». Кто их не проходил, тот в партии не работал – так напутствовал меня, кажется, Козлов. Уехал в эту областную бурсу и не пожалел. Во-первых, окунулся в новую для себя и на деле практическую оргпартработу, когда изо дня в день на протяжении доброго месяца – не только лекции, но и получение опыта из первых уст товарищей областного уровня и обмен им из первых рук с коллегами из райкомов со всей Могилевщины, поездки за тем и другим в первичные парторганизации трудовых коллективов областного центра и нескольких районов, где никогда не был. Во-вторых, знакомства с новыми людьми, как правило, ровесниками и чуть постарше, но делающими одно с тобой дело.
Именно тогда и на многие годы сошелся во взглядах с организационниками из Бобруйского горкома КПБ Михаилом Масилевичем и из Первомайского райкома нашего города Валерием Путятом, глусским, кировским и осиповичским коллегами. Познакомился с заворгом Могилевского горкома Владимиром Пантюховым, ставшим затем управделами облисполкома и председателем областного Совета депутатов, а также членом Совета Республики; со шкловским коллегой Геннадием Лавренковым, много лет работавшим помощником Президента и главным инспектором на Могилевщине.
Нескучный Александр из Осиповичей
Память человеческая устроена так, что хранит в основном некие пиковые драматические или комические события. Так и с моей: в голову тогдашнего 32-летнего партработника вошли забавные и поучительные эпизоды. На тех же курсах Александр Юрченко из Осиповичей здорово мог превратить скучную лекцию какого-либо доцента из машиностроительного института в веселое шоу, хотя последнее слово тогда не было в обиходе как нынче. Он поднимал руку и просил разрешения задать вопрос. Слишком академичный лектор прерывался на самом неинтересном для нас месте и говорил: «Да, пожалуйста». Саша выхватывал из прозвучавшего контекста одно из последних слов, например, «интенсификация», и, ударяя ребром одной руки по ладони другой, вопрошал: «Почему? Почему интенсификация?». Несколько сбитый с толку докладчик пускался в пространные пояснения термина, забыв уже о тексте на бумаге. При этом речь его становилась более живой, наступало оживление и в аудитории… А может, оно шло изнутри наших желудков, напоминавших о времени обеда? Как бы там ни было, но приколы (правда, слова такого тогда мы тоже не употребляли) осиповичского шутника всегда сближали менторов и бурсаков. Не раз еще попадал я на областные семинары, курсы в высшей партийной школе, где он своим «Почему?» боролся с казенно-бюрократической подачей материала и веселил народ.
Памятный минский «Выстрел»
А была в моей жизни, как и у многих мужиков, находившихся в запасе наших Вооруженных Сил, и другая учеба – военные сборы. Но если раньше проходил их, как тогда говорили, «в партизанах», вспоминая «науку побеждать» и матчасть, знакомую по срочной службе и военной кафедре в университете, то в декабре 1986-го был призван на сборы, приравнивавшиеся к известным курсам «Выстрел». Прибыл в Минское высшее военно-политическое общевойсковое училище на знакомой со студенчества улице Калиновского в Зеленом Луге и сразу почувствовал две больших одесских разницы. Это ж мне не койка в казарме артиллерийского полка в Киселевичах, а тем более не палатка в снежном поле под Верейцами! Кубрик на двоих, офицерская форма п/ш для занятий, свободный выход в город. А еще знакомые с детства столичные улицы, первое место работы на тракторном заводе, множество друзей и… родной дом в получасе езды от Минска.
По насыщенности информацией и ее полезности, по интенсивности занятий и разнообразию культурной программы такой учебы ни раньше, ни потом у меня не было. А еще тот минский «Выстрел» собрал ведь прекрасных парней и вдумчивых мужчин со всей западной части СССР – от Калининграда до Кишинева. Я в кубрике жил с литовцем Смольскисом из Вильнюса, боевую машину пехоты водил в одном экипаже с ленинградцем Есменским, замечательным вином угощал всех молдаванин Тонку… Два месяца в аудиториях, технических классах, на полигоне и стрельбище, в походах в кино, театры и филармонию, во встречах с родственниками и друзьями пролетели настолько заметно, что помнятся до сих пор. И когда начальник училища вручал свидетельство об окончании курсов и грамоту, он, наверно, увидел в моих глазах не только благодарность, но и определенную тоску. И решил приободрить, сказав: «А вас по возвращении ожидает еще сюрприз. Желаю успехов в новом звании».
Продолжение следует.
