Воспоминания Леонида Раскина – это «взгляд изнутри» на целую эпоху, в которой многие из нас родились и жили. Автор, несомненно, обладает даром вдумчивого публициста с умением глубоко и критически анализировать события, всесторонне интерпретировать факты и явления, с которыми ему пришлось столкнуться в Бобруйске периода 1960-1980-х.
Ранее были опубликованы части воспоминаний: «Как молодежь искала работу», «Как на заводе им. Ленина рыбу насосом качали», «Халтурные проекты и «светская жизнь», «Деньги – рабочим, или как на заводе им. Ленина кассу ограбили».
«Важак»
1970 год был особенный для всего СССР – это был год подготовки и празднование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина. Ажиотаж вокруг этого дня – 22 апреля – был необычайный: только в одном нашем цехе 10 человек (включая меня) были награждены юбилейной медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина». Таких медалей было выпущено много, однако ее статус был очень высок – это была правительственная награда.
Накануне юбилея, как секретарь лучшей цеховой комсомольской организации, я оказался в поле зрения руководства: в городском театре состоялось торжественное собрание, куда я был приглашен в президиум. За неделю до этого на завод приезжали из республиканского радио и у меня тоже взяли короткое интервью, а в праздничном номере областной газеты «Магілёўская праўда» за 1 мая 1970 года на первой полосе был напечатан большой очерк обо мне под названием «Важак».
Но самым главным событием этого года, конечно, было то, что я стал студентом 1-го курса Белорусского государственного института народного хозяйства. И это случилось в условиях жесточайшей конкуренции – за одно место на студенческой скамье боролись более восьми мальчиков и девочек, при этом не менее 30% из них закончили школу с золотой медалью, а их принимали после одного успешно сданного экзамена и собеседования.
Студент
Я успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен в самый престижный в те годы вуз, к тому же после 7-летнего перерыва и «с горем пополам» законченной вечерней школой. К тому времени я уже был 25-летний мужчина, имевший пять лет рабочего стажа и три года армейской службы (сержант-командир боевого расчета в запасе), в то время как 90 процентов моих сокурсников тогда едва лишь достигли 17-летнего возраста. Конечно, я горжусь этим, и считаю это личным подвигом, без стеснения, вне зависимости от чьего-либо мнения!
Четыре года учебы остались незабываемым временем в моей жизни Сама по себе учеба была, в общем-то, скучным занятием – сотни часов нам вдалбливали теорию о развитом социализме и его экономике и т.п., но сама аура студенческой жизни, поездки к морю после стройотрядов, театры, вечера с друзьями, зимние каникулы в походах и, самое главное, те четыре «северных семестра» в студенческом отряде, в почти год длиной, которые прошли на Крайнем Севере и в Сибири, и ко всему давшие финансовую независимость (за эти годы я заработал более 10.000 рублей), сделали студенческие годы праздником, который всегда со мной.
24 июня 1974 года я сдал последний госэкзамен, 1 июля мне вручили диплом, а вечером был банкет выпускников в ресторане «Журавинка», самом популярном месте в студенческой среде Минска в 70-х.
Молодой специалист
Мне было ровно 28 лет и 11 месяцев, когда 2 декабря 1974 года, после окончания института, я приступил к работе на заводе.
Начало моей профессиональной карьеры было очень депрессивным. Меня приняли на работу на должность инженера-технолога с окладом 115 рублей в бюро нормирования материальных ресурсов. Причина была простой – на заводе к моему появлению не было вакансий на должность экономиста.
Специфика должности «экономист» в 60-80 годах прошлого века заключалась в том, что она считалась женской профессией. В моей институтской группе по специальности «Экономика промышленного предприятия» было 40 человек, 32 из них – девушки. А в моем случае, зная специфику завода им. Ленина, где семейственность и клановость формировалась десятилетиями, ничего удивительного не было в том, что к моему приходу на заводе не было вакансии на эту должность.
И тем не менее я не был готов к такому повороту событий с зарплатой в 115 рублей в месяц. Это была типичная зарплата для молодого специалиста. Конечно, я бы мог отказаться от предложенной работы, сославшись на мое законное право работать по специальности, и, получив открепление от завода, поискать где-нибудь другую работу в Бобруйске или попросту взять да уехать в Ригу или Вильнюс, где жили мои близкие друзья Гена Ходос и Наум Маркман. Но, думаю, одной из причин, почему я все же остался, была некоторая усталость от той бытовой неустроенности и дискомфорта четырех лет жизни в общежитии. Хотелось пожить в тепле и комфорте дома, среди своих.
Дама в сталелитейном цехе
Не скрою, иногда, особенно в первые два-три месяца работы, мне было, извините, тошно сидеть на моем рабочем месте. В самом название «БНМР» точно определена функция этого бюро в заводской структуре – создание нормативной базы для расчета потребности завода в материальных ресурсах и мониторинг их расхода. Номенклатура была разбита на несколько групп по типам насосов и другим изделиям и за каждой группой был закреплен инженер-технолог. Мне было поручено вести «группу» из семи насосов.
Так как нормирование материалов предполагает и контроль, нужно было регулярно ходить на склады и в цеха: взвешивать, трогать, двигать сотни и сотни различных твердых и жидких материалов, заготовок, деталей и все это или на открытом воздухе, при ветре, или в пыльных, грохочущих помещениях.
Первый мой поход по проверке начался со сталелитейного цеха. Со мной были еще Лариса Лившиц и Дора Иткина, они вели «группы» насосов, где применялась нержавеющая сталь и твердый сплав. Накануне они предупредили меня, чтобы я взял запасную одежду, так как будет грязно. На следующий день мы были в сталелитейном цехе и пошли в шихтовое отделение (часть сталелитейного цеха, где обеспечиваются приемка и выдача литейных материалов, используемых в технологическом процессе). Ходили, просматривали карточки складского учета и вдруг остановились как вкопанные. На лестничной площадке 3-го этажа стояла женщина в ослепительно белом брючном костюме, а в ярко-красных ее губах торчала дымящаяся сигарета…
Увидеть такую картину в сталелитейном цехе, этом, образно выражаясь, кромешном аду, где пыль стояла чуть ли не до крыши, а шум и грохот были такие, что нужно было только кричать, казалось невероятным. И, тем не менее, это была Мила Каган, дочь заводского юриста Якова Семеновича Кагана. Она работала в центральной заводской лаборатории и была экстравагантной девушкой. После армии мы с ней часто встречались в компаниях, я ее даже несколько раз провожал домой. Кстати, вышла замуж за заводского парня и сейчас они живут в Нью-Йорке.
Все понимали, что я долго не задержусь в БНМР. Так и случилось. Развернув кипучую деятельность, через некоторое время я попал в поле зрения руководства завода.
Продолжение следует.
Фотопечать и реставрация старых снимков!
Мы оказываем услуги по фотопечати с любых носителей, реставрации старых снимков (устранение царапин, пятен, увеличение размера).
Приносите старые снимки в редакцию «Вечернего Бобруйска» по адресу: ул. Московская, 42, 2-й этаж. Мы работаем с понедельника по пятницу, с 9.00 до 17.00, без обеда.
Цифровые фото можно прислать на адрес редакции: vbfota@gmail.com (не забудьте указать свой номер телефона) либо на вайбер +375-25-514-94-64.
Забрать заказ можно в редакции или получить его по почте наложенным платежом.
Справки по тел. (вайбер, телеграмм): +375-25-514-94-64.
