На мою ремарку о том, что до революции вместо слов «ученик» и «учащийся» чаще употреблялось понятие «воспитанник», собеседник Гарик, когда мы встретились, чтобы вспомнить обучение и образование в далекие 1950-1960-е, возразил: в его школьные бобруйские годы учеба и воспитание тоже шли рука об руку.
– В детском саду на Железнодорожной улице, который посещали не только дети работников чугунки, но и вся малышня привокзального района, это, конечно, было менее выражено. С грамотой было туго – после выпуска из учреждения мы еще не умели ни читать, ни писать. Но воспитательный процесс неуклонно делал нас людьми, готовыми к жизни. С ранних лет мы понимали, что такое хорошо, что такое плохо, учились быть коллективистами, – Гарик говорит, как бы не веря в реальность прожитого.
Родители определили его в семилетку № 10. Ее деревянное одноэтажное здание с двухэтажной пристройкой находилось на углу улиц Карла Маркса и Пушкинской ( сегодня на их месте – АЗС). Ходил первоклассник от вокзала станции Бобруйск по «Карла Маркса»: до бани по обыкновенной песчаной дороге, а от бани – по асфальтированной. Однокашники приходили в школу с портфелями и чернильницами-непроливайками в мешочках. Писали стальными перьями «звездочка» и только фиолетовыми чернилами.
Первой учительницей для 35 ребят, пока не выучили ее имя и отчество, была «тетя Бурякова». В классе учились дети из различных семей, но более половины – из еврейских. И все с первого учебного года чувствовали к себе большое внимание педагога, которая выслушивала каждого как мама, слова для всех находила материнские, западавшие в душу. Потом ее сменила учительница Хейман, которую Гарик помнит как не очень хорошо говорившую по-русски, но отлично преподававшую русский язык и литературу.
– Мы все были убеждены: чтобы хорошо жить, нужно учиться, – с непоколебимой уверенностью в голосе говорит собеседник. – Образцом для нас служила учитель физики Плучек, ходившая в строгом костюме с ромбиком синего цвета на лацкане – мы завороженно смотрели на человека, имевшего высшее образование. В старших классах хорошо пригодились уроки химии учителя Свирко: благодаря полученным навыкам обыкновенные медяки, покрытые ртутью, превращались в «серебряные». Просто полезны были нам уроки труда, на которых токарничали и слесарничали, и я сам выточил березовый толкачик для приготовления пюре…
Про своих же одноклассников Гарик мог бы написать книгу. У Толика Тузова, например, мама работала завучем в их школе № 10. А у Сени Лашикера мама не просто преподавала немецкий, а была переводчицей на известном суде над фашистами, состоявшемся в Бобруйске в 1947 году. Сын офицера Коля Самоквит был единственный в классе, кто занимался боксом. Мотик Газенпуд был знаменит своим папой-банщиком в той самой бане на Маркса, и папа таки воспитал сына, что тот стал заведовать «керосинкой» по дороге на станцию Березина. Миша Важник, росший без отца, всегда имел что предложить из своих карманов, наполнявшихся у качелей в городском парке, когда у взлетавших в высоту парочек из сумочек и карманов падали зеркальца, расчески, зажигалки и сигареты. Валера Блюм стал известен тем, что приклеивал собиравшиеся им почтовые марки силикатным клеем в альбоме, что делало коллекцию вечной – ни обменять, ни продать. А у Раи Каплан, у первой в классе, появился белый капроновый шарфик, который хлопцы сумели испачкать чернилами, а потом, спохватившись, применили все свои химические знания и вернули редкому тогда изделию первозданный вид…
Что и говорить, школьные годы чудесные! Учителя, как педагоги в буквальном смысле, ходили в дома учеников, если те после четверки и пятерки по белорусской мове вдруг получали тройку. Учащиеся всегда стремились сделать письменные и хоть разок прочесть устные уроки. А еще культпоходы в библиотеку, работа на станции юннатов, экскурсии в колхоз «Рассвет» и на стеклозавод «Коминтерн». Никто и слова «репетитор» не знал, но все уверенно продвигались к совершеннолетию, которое фактически наступало уже после окончания семилетки.
Фото из архива автора.
__________________
Фотопечать и реставрация старых снимков!
Мы оказываем услуги по фотопечати с любых носителей, реставрации старых снимков (устранение царапин, пятен, увеличение размера).
Приносите старые снимки в редакцию «Вечернего Бобруйска» по адресу: ул. Московская, 42, 2-й этаж. Мы работаем с понедельника по пятницу, с 9.00 до 17.00, без обеда.
Цифровые фото можно прислать на адрес редакции: red-vb@yandex.ru (не забудьте указать свой номер телефона) либо на вайбер +375-25-514-94-64.
Забрать заказ можно в редакции или получить его по почте наложенным платежом.
Справки по тел. (вайбер, телеграмм): +375-25-514-94-64.
