У Елены была дружная, любящая, заботливая семья. Ее родителей в городе знали многие. Папа – Владимир Иванович Ищенко, был директором завода по переработке масличных культур, мама – Галина Ивановна, более 25 лет работала учителем в школе №21 в Киселевичах. Бабушка, Пелагея Антоновна Ищенко, обожала и баловала внучек. Все изменилось внезапно.
Беда не приходит одна
– В 2016-ом у мамы диагностировали рак, – рассказывает Елена. – Это была первая стадия с неплохим прогнозом. Но врачи сказали, что раковые клетки слишком агрессивны, сделали операцию. Болезнь мамы для всех была большой неожиданностью. Потому что мои родители очень следили за своим здоровьем: чтобы не есть «химию», сами выращивали овощи-фрукты, до первых морозов купались на озерах в Туголице.
В феврале 2018-го года году умерла бабушка Елены – Пелагея Антоновна, остановилось сердце. Ей было 90 лет, но она до последнего была активной: шила, вязала, критиковала власть, смотрела много фильмов, читала статьи о здоровье. А когда попадала в больницу, соседки по палате просили ее родных забрать неугомонную бабушку домой, потому что она постоянно пела песни Толкуновой и всем не давала покоя.
– Смерть бабушки была ударом для меня, – говорит Елена. – Потому что до 33 лет она и родители меня оберегали и я чувствовала себя девочкой, пока у меня была бабушка. Хотя у самой уже были дети.
Спустя месяц после смерти бабушки у матери Елены случился рецидив, метастазы пошли дальше. Маму снова положили на операцию. Потом была химиотерапия, длительная реабилитация в Могилеве. Пока она была в больнице, заболел отец Елены – начались сильные боли в спине.
–– Я в тот период переехала к папе, чтобы помогать ему и поддерживать его, – вспоминает Елена. – Мы ездили по врачам, проходили обследования. – вспоминает Елена. В Минске врачи пришли к выводу, что боли связаны с защемлением нерва позвоночника. Назначили схему лечения, ставили капельницы, и на некоторое время наступило облегчение. Но потом папа вдруг резко перестал кушать, похудел на глазах. Как я его не уговаривала поесть, все бесполезно. Начали более тщательное обследование, оказалось – у папы рак поджелудочной железы четвертой стадии. Когда мы приехали с анализами в Боровляны, врачи удивились, как он вообще еще жив с такими поражениями. Объяснили мне, что этот вид рака долгое время сложно диагностировать, тем более что у папы не было стандартных симптомов. Сильные боли и потеря веса были уже на последней стадии. Врачи сказали мне, что если он еще поживет, то максимум месяц. Его не взялись лечить и отправили в Бобруйск. К папе я ходила каждый день. Благодарна Богу, что в тот период не работала. Мы много разговаривали обо всем, папа был прекрасным собеседником. У него было техническое и музыкальное образования, он многое умел мастерить своими руками, у него было замечательное чувство юмора.
«Я не была готова к смерти отца»
Болезнь отца Елены прогрессировала стремительно. Его отправили в Бобруйский онкодиспансер, где давали сильные обезболивающие препараты. Мама Елены в этот период также находилась в этом учреждении, только в другом отделении. Они встречались в коридоре, общались, угощали друг друга чем-нибудь вкусненьким. Елена говорит, что приходила в онкодиспансер, некоторое время стояла у входа и не знала, кого сначала навестить – маму или папу.
В тот период, когда папе Елены было уже совсем плохо, нашей героине нужно было ехать поступать в столичный вуз на заочный факультет. У нее уже было высшее экономическое образование, но она мечтала получить еще психологическое. Елена решила отказаться от поступления, чтобы последние недели быть рядом с отцом. Но он даже в таком состоянии думал больше о близких, чем о себе и сказал дочери: «Мне будет лучше, если ты поедешь поступать». И она поехала. Моталась туда-сюда, чтобы больше времени быть вместе с отцом. 16 сентября папа Елены умер, хоронили его 18-го, за два дня до дня рождения Елены.
– Мы уже знали, что это произойдет, но к смерти нельзя быть готовым, – говорит Елена, сдерживая слезы. – Папа всегда был опорой для всех нас. Так получилось, что супруг мой несколько лет был вынужден ездить на заработки, и именно папа был моей опорой во всем, я всегда чувствовала его защиту. Папа был очень сильным человеком, до последнего держался и шутил со всеми. Когда мне сообщили, что папы больше нет, у меня случилась истерика.
«Мама посмотрела на меня и ушла»
У матери Елены было кратковременное улучшение, но потом снова рецидив, химиотерапия, переливании крови.
– Мы в университете как раз в тот период изучала тему – влияние нашего психического состояния на физическое здоровье, – говорит Елена. – Благодаря полученным знаниям мне удалось излечить себя от некоторых физических заболеваний, и мне казалось, что я смогу вылечить и маму. Я делала все, чтобы она чувствовала себя хорошо морально. Мы с ней строили планы на будущее. Я пыталась найти для нее какие-то цели, чтобы ее мотивировать жить дальше. Мама очень любила шить, вышивать, вязать. Я покупала ей красивую пряжу, она вязала свинок – впереди был Новый год Свиньи, и мы хотели сделать приятные сюрпризы всем близким.
Но, не смотря на все старания, маме Елены становилось хуже. После переливания крови ее парализовало, вскоре она умерла в больнице. Это случилось в декабре, спустя три месяца после смерти ее мужа.
– Утром я пришла в больницу к маме, переодела ее, она посмотрела на меня, вдохнула и тихо ушла... В последние дни я видела что с мамой происходит и понимала, что скоро ее не станет. Но снова не была к этому готова. Думала, что после смерти папы выплакала все слезы – оказалось, что нет.
«Переживания невозможно было взять под контроль»
Елену долгое время «держала» в руках необходимость заботиться об отце, о матери, о детях, параллельно учиться, потом организация похорон. Ее организм включал резервный запас сил, а после смерти близких сжатая внутри пружина разжалась. Началась депрессия. Елена говорит, что в этот период у нее совершенно не было сил и желания жить. Никакие аргументы близких вроде «жизнь продолжается», «нужно держаться ради детей» не помогали. Были даже попытки спасаться от боли с помощью алкоголя. Но, как психолог, Елена быстро поняла, что это только усугубляет ситуацию, на утро становится еще больнее. Были мысли и о суициде: «Пару раз словила себя на такой мысли, когда шла по оживленным улицам: шагнешь на дорогу под машину, и это все закончится». Спустя несколько месяцев Елена смогла взять себя в руки.
Спасли учеба, любовь близких, собаки и песня Басты
Елена говорит, что прежде всего ей помогло ее образование психолога.
– Я знала теоретически, что такое стресс, и каковы его этапы, для какой стадии стресса какие проявления и ощущения свойственны. Я понимала, что мое состояние – это нормально в такой ситуации, и что рано или поздно должно «отпустить». Впрочем, это нисколько не уменьшало боль, которую я испытывала. Потом я поняла, что свое горе необходимо отгоревать, выплакаться. Иначе неизвестно, когда и как потом «рванет».
Помогало то, что я была постоянно занята: нужно было учиться, воспитывать детей. Во время сессии очень поддерживали одногруппники. Причем, перед сессией случилось такое мистическое событие. В конце февраля, когда мне было совсем плохо и ничего не хотелось, я решила бросить вуз. Да еще бумага пришла: срочно оплатить за учебу, а с деньгами проблемы. И вот в предпоследний день оплаты, вечером, мне приходит смс-ка из магазина, что я выиграла 500 рублей. Это именно та сумма, которую мне нужно было платить. Папа постоянно покупал «товары удачи», а я в этот магазин раз-два в месяц наведываюсь, никогда и не надеялась на выигрыш. Это событие я приняла как знак свыше, как очередное папино проявление заботы. Тогда я подумала: «Заплачу и поеду на сессию».
Спасали любовь и поддержка мужа, его родственников. Хорошо, когда в такой период рядом есть близкие. Даже чье-то молчаливое присутствие в этот момент очень важно. Нельзя во время стресса надолго оставаться одной со своими мыслями.
Еще собака помогла. В ночь перед смертью мамы моя собака-лабрадор родила восемь щенков. Причем, это было тоже какое-то мистическое событие. Когда по папе было 40 дней, и я была занята столом, гостями, наша собака сбежала. Я ее поймала, дала лекарство, чтобы щенков не было, но они все равно появились. Я о них заботилась, пока они не подросли. А потом дала объявление: «Отдам щенков в хорошие руки. Мама – лабрадор, а папа – подлец». И всех забрали.
Поддержали мысли, что мои родители очень много вложили в нас с сестрой, в наших детей. И я подумала, что с моей стороны было бы неблагодарностью что-то сделать с собой, загубить свою жизнь и жизнь своих детей. У моего папы было музыкальное образование, он много занимался с моим старшим сыном, который хорошо играет на фортепиано, является лауреатом разных конкурсов. Папа гордился им. После смерти папы сын принимал участие в одном из конкурсов, я была рядом. Посмотрела на него, расплакалась. Именно тогда я почувствовала, как много в нем от моего папы. Я не верю в загробную жизнь, но я поняла, что мои родители будут вечно жить в нас, в наших детях. Вспомнилась песня Басты «Сансара», в ней есть такие мудрые слова: «Когда меня не станет – я буду петь голосами моих детей и голосами их детей».
Очень помогли психологические книги, такие как «Вглядываясь в солнце» (автор Ирвин Ялом), «Сказать жизни ДА!» Виктора Франклина, «Консультирование семьи» (авторы Бернис, Грюнвальд, Гаральд, Макаби).
Поддерживает желание помогать другим людям. Многие знакомые обращаются ко мне, как к психологу, за советом, это меня тоже держит. В этом году я получу диплом, после чего планирую открыть свое дело и помогать людям.
И еще я поняла: какой бы сильной боль не была, время действительно лечит.
