Домашнее насилие то и дело пополняет сводки страшными новостями. В Лунинце жестоко убили девочку, которой не было и года. В Слуцке от побоев скончался ребенок. В одном из общежитий Бобруйска жена убила мужа (вопреки расхожему мнению, не только женщины бывают жертвами насилия в семье). По информации МВД, ежегодно органы внутренних дел получают сведения о более чем 120 тысячах семейно-бытовых конфликтов, к административной ответственности привлекают в среднем около 50 тысяч граждан, к уголовной – две с половиной тысячи. Проблема налицо.
Для ее решения МВД совместно с общественными организациями несколько лет разрабатывали отдельный закон о противодействии насилию в семье, который дал бы правоохранителям и социальным службам работающие инструменты для борьбы с этим явлением. В августе 2018 года МВД вынесло на общественное обсуждение концепцию закона. «Предлагается закрепить принцип недопустимости рассмотрения каких-либо обычаев или религиозных убеждений в качестве оправдания домашней тирании», говорилось на сайте ведомства.
И сама концепция закона, и ее критика вызвали в стране множество споров. Против защитников законопроекта в СМИ активно выступали приверженцы «традиционного семейного уклада» и невмешательства государства в частную жизнь семьи.
В октябре МВД планировало передать законопроект на рассмотрение главы государства. Но не успели: 5 октября президент жестко раскритиковал этот закон.
«Все это глупости, взятые прежде всего с Запада. Надо исходить из той ситуации, которая у нас складывается. И не подзатыльник, а хороший ремень тоже иногда полезен для ребенка. Не для всех, конечно», – заявил Александр Лукашенко.
В итоге 21 октября стало известно, что МВД решило отказаться от разработки «спорного» закона – в связи с «высоким общественным резонансом и мнением религиозных организаций» (из официального ответа МВД оргкомитету по сбору подписей против нового закона). Вместо этого при необходимости будут вносить коррективы в действующие правовые акты.
Семейное насилие: факты и цифры
За девять месяцев 2018 года, по статистике УВД Бобруйского горисполкома, в Бобруйске возбуждено 54 уголовных дела в сфере семейно-бытовых отношений, вынесено 841 административное взыскание.
Как рассказали в ТЦСОН Первомайского района, в их «кризисную комнату» в 2018 году было помещено восемь человек, пострадавших от домашнего насилия, все женщины. Двое – пожилые люди: в одном случае агрессором стал бывший супруг, в другом – сын жертвы. Специалисты центра рассказали, что случаи, когда ребенок поднимает руку на родителя, не редкость, и это еще раз подтверждает: подвергаться насилию в семье может любой человек. Как правило, жертвы терпят долго, до последнего, когда уже не обойтись без экстренной помощи.
Марина Еремченко, заведующая отделением социальной адаптации, реабилитации и сопровождаемого проживания ТЦСОН Первомайского района, рассказывает:
– Одна женщина пришла к нам со словами: «Помогите мне! Или он меня убьет, или я – его». Речь шла о взаимоотношениях с бывшим мужем. Оказалось, что из-за жилищных проблем она вынуждена делить с ним квартиру. Брак уже был официально расторгнут, но при этом пара продолжала жить вместе. Женщина рассказала, что с бывшим мужем они конфликтовали регулярно, он злоупотреблял алкоголем, кричал на жену и бил ее. В отношении мужчины вынесено защитное предписание, требующее покинуть жилое помещение. Женщине оказана психологическая помощь. В настоящее время конфликт урегулирован.
По сегодняшнему законодательству центры соцобслуживания должны реагировать на каждое сообщение о семейно-бытовом конфликте, связанном с пожилыми гражданами и инвалидами, которое поступает из милиции. Но при этом, кроме случаев настоящего домашнего насилия, специалистам часто приходится разбираться, например, с семьями, на которые милицию вызвали соседи из-за громкой ссоры.
– Когда речь идет о насилии, один партнер в отношениях явно доминирует, угнетает другого. В случае с семейной ссорой партнеры на равных выясняют отношения, – пояснила психолог центра Анна Прилищ.
При этом, отмечают специалисты ТЦСОН, домашнее насилие часто носит скрытый характер. То есть жертва может и не считать себя таковой и думать, что насилие – психологическое, физическое – норма в отношениях. Как правило, в таких семьях жертвы раз за разом прощают агрессора, надеясь, что он исправится. Поэтому предполагается, что жертв домашнего насилия среди населения на самом деле намного больше, чем показывает статистика.
Зачем был нужен отдельный закон: мнение эксперта
Ирина Альховка, председатель правления международного общественного объединения «Гендерные перспективы» и член Национального совета по гендерной политике при Совете Министров Республики Беларусь, рассказала, что мог бы изменить закон о противодействии домашнему насилию, если бы он был принят.
Отметим, что речь идет о концепции законопроекта в версии, представленной на общественное обсуждение на сайте МВД и раскритикованной защитниками «традиционных ценностей», а не о финальном тексте закона, который так и не увидел свет.
Оперативная реакция на домашнее насилие
– Такой закон дал бы возможность быстрее реагировать на домашнее насилие, на совершаемые внутри семьи административные правонарушения и уголовные преступления, – рассказала Ирина Альховка.
По словам эксперта, концепция предлагала усовершенствование такой специальной меры, как защитное предписание, через разделение его на срочное, выдаваемое сотрудниками органов внутренних дел, и длительное, выдаваемое по решению суда или прокуратуры. Сейчас оно также применяется в рамках закона «Об основах деятельности по профилактике правонарушений», но для того, чтобы его использовать, необходимо, чтобы административное правонарушение произошло минимум дважды в течение одного календарного года.
Грубо говоря, если муж избил жену, она вынуждена ждать, пока он сделает это еще раз в данном году, чтобы получить защитное предписание.
Бывшие – тоже родственники
– В законопроекте предлагалось расширить понятие членов семьи, включив в их состав еще и бывших супругов. На общенациональную горячую линию для пострадавших от домашнего насилия (8-801-100-8-801), к примеру, часто обращаются и мужчины, и женщины, которые говорят, что пострадали именно от бывших супругов.
Ирина Александровна пояснила, что сейчас насилие, совершенное в отношении бывшего супруга, рассматривается как насилие, совершаемое в публичном месте в отношении любого незнакомого человека. То есть оно продолжает быть насилием, но не считается семейным, что ограничивает меры воздействия на агрессора: так, к нему уже нельзя применить защитное предписание.
Коррекционные программы для агрессоров
Концепция законопроекта предполагала поручить Совету Министров разработать порядок организации коррекционных программ для агрессоров.
– Сейчас подобные программы работают в Минске, Борисове и Кобрине для тех обидчиков, кто готов добровольно менять свое поведение. То есть агрессор должен понять, что его поведение недопустимо, что он не может себя контролировать, и сам прийти в территориальный центр соцобслуживания или к психологу общественной организации. В то время как в других странах направление на коррекционную программу осуществляется в принудительном порядке и по решению суда, – отмечает Ирина Альховка.
Единый механизм взаимодействия
Законопроект делал ставку на системное развитие межведомственных координационных советов на местах.
Их работа позволила бы создать единый механизм взаимодействия, которым руководствовались бы все причастные структуры: милиция, центры соцобслуживания, органы здравоохранения, образования, некоммерческие организации. Это сделало бы весь процесс – обмен информацией между структурами, работу по выявлению случаев насилия в семье и оказанию помощи жертвам – более слаженным и эффективным.
– Сейчас эту работу координируют протоколы межведомственного взаимодействия, подписанные исполнительными комитетами. Однако в каждой области есть свои особенности. Если бы закон о противодействии домашнему насилию был принят, то этот механизм взаимодействия был бы единым, универсальным, и его нельзя было бы видоизменять на местах, – рассказала Ирина Альховка.
Что еще могло измениться
Концепция проекта закона о домашнем насилии предлагала ввести инструмент оценки рисков повторения и увеличения насилия в семье, который повысил бы эффективность работы органов.
Кроме того, должно было появиться правовое понятие «экономическое насилие». Например, муж запрещает жене получать образование, заставляет выйти из декрета на работу, не дает деньги на личные нужды или жестко контролирует все траты – все это относится к экономическому насилию.
Почему закон «отправили на полку» и что будет дальше
Ирина Альховка считает, что МВД отказалось от подготовки закона в связи с общественным резонансом, и сейчас, скорее всего, будет корректироваться действующее белорусское законодательство. В частности – закон об основах деятельности по профилактике правонарушений. Его необходимо дорабатывать, поскольку этот закон является основным инструментом работы сотрудников ОВД, но он направлен больше на профилактику правонарушений и в меньшей степени на защиту жертв.
– Наша организация по-прежнему будет оказывать помощь всем обратившимся, по-прежнему, вне зависимости от трансформаций законодательства, будет работать общенациональная линия для пострадавших от домашнего насилия, – добавила Ирина Альховка.
Куда обратиться за помощью
Для оказания помощи жертвам насилия в семье работает Республиканский телефон «горячей линии» 8-801-100-8-801.
Территориальный Центр социального обслуживания населения Первомайского района г. Бобруйска оказывает лицам, пострадавшим от насилия, следующие виды помощи:
- юридическая помощь;
- психологическая помощь;
- услуга временного приюта.
Если вы стали жертвой домашнего насилия, вам помогут по адресу: ул. 50 лет ВЛКСМ, д. 19, каб. 4. Телефон: 8(0225) 72-73-77.
Все услуги центра предоставляются бесплатно.
