«Вы вообще серьёзно про то, что чтение классики ничего не даёт уму и сердцу? Вот чтиво про вампиров и дамские романчики точно не дают. А чтение хороших книг всегда шло на пользу, хотя бы значительно расширяло словарный запас подростка. Плюс - мы живём здесь и сейчас. Чтение же даёт возможность виртуально прикоснуться к жизни других людей в другие эпохи и времена».
Леся, сайт «ВБ»
Правоту нашей читательницы Леси, процитированной выше, с лихвой подтверждает вся история нашего чтениелюбивого и книгозависимого города на Березине. Поскольку большинство его населения исстари составляли военные, евреи и… арестанты, пройдемся по предпочтениям этих категорий читателей в разные времена.
Откуда проистекал источник знаний
В 1887 году в Бобруйске работали книжные лавки Роды Вольнер, Иоселя Гольдмана, Файвеля Фридлянда и Менделя Гинцбурга. Конечно, из них, в первую очередь, доходило печатное слово до бобруйчан. По свидетельству нашего земляка Льва Гунина, «… В больших количествах покупалась художественная литература. Кроме беллетристики, приобретались книги по медицине, фотографии, хмелеводству, садоводству и пчеловодству, покрою одежды и другим специальным предметам. Через книжный магазин Хургина только за одно полугодие было выписано более 500 книг». Помимо книг, издавна прописавшихся в домах бобруйчан, информацию в конце XIX века они черпали, конечно, из газет и журналов. Как отмечает в своем исследовании Лев Гунин, в Бобруйск поступало немалопериодики, из которой наиболее известными были газеты и журналы «Новое время», «Речь», «Русские ведомости», «Образование», «Знамя труда», «Возрождение», «Голос социал-демократов», «Северный вестник», «Вестник Европы», «Голос Москвы», «Россия», «Наш век», «Товарищ», «Современный мир» , «Наша газета» , «Русская мысль», «Правда» (ежемесячный меньшевистский журнал, посвященный вопросам литературы и искусства), «Столичная почта» и несколько других. С начала ХХ столетия, как подчеркивает тот же автор, «…В Бобруйске получались и распространялись газеты (в том числе и нелегальные): социал-демократические «Искра», «Пролетарий», «Социал-демократ», «Рабочая газета», «Северо-Западный край»; легальная большевистская газета «Звезда», выходившая с 1910 года; газеты из Москвы, Петербурга, Вильно, Киева, Одессы, Варшавы, Минска; в самом Бобруйске издавались газеты «Бобруйские отклики» под редакцией Эрдели, «Бобруйская жизнь», «Бобруйские ведомости», «Бобруйский курьер», «Голос народа», «Ведомости», «Наша мысль» и другие».
А в год 100-летия со дня рождения великого русского поэта А.С.Пушкина в нашем городе была открыта первая общедоступная библиотека его имени. Вот как об этом событии сообщал «Книжный вестник»: «16-го июля 1900 года усиленными трудами немногих лиц открыта в гор. Бобруйске публичная библиотека имени А. С. Пушкина. Пользуясь лишь незначительною субсидией городского управления, не покрывающей и половины расхода на наем помещения, библиотека тем не менее была прекрасно обставлена: помещение под библиотеку было нанято в лучшем каменном здании города в наиболее гигиенической его части; две большие залы служили местом для хранения книг, а две другие светлые, просторные залы назначены были для чтения книг, журналов и газет на месте. В библиотеке было более 8.000 томов; за 21 месяц ее существования в читальных залах было 34.413 посетителей, а на дом выдано в течение этого времени книг и периодических изданий 47.941». К началу ХХ века в городе книгами торговали Анна Волкович, Рода Вольнер, Яков Гинсбург, Шевель Гольдман, Гесель Лозинский, Арон Маскилейсон, Файвель Фридлянд. По количеству книжных лавок наш город был на уровне самых читающих в губернии Пинска и Речицы и обошел Мозырь, Борисов и другие, менее значительные города. Читающей бобруйской публике был присущ и критический взгляд на литературу. Осенью 1900 года, например, в Бобруйске с лекцией «Позорная и страшная литература наших дней (о детективах)» выступал известный писатель, организатор кружка, собиравшего виднейших деятелей культуры, где бывали Репин, Шаляпин, Собинов, и многие другие, – Корней Чуковский. В городе на Березине его тепло приветствовали местные литераторы, ему показали достопримечательности, рассказали о декабристах, служивших в Бобруйской крепости. 19 апреля 1902 года в Бобруйске случилась большая беда, когда в течение нескольких часов выгорела большая часть города, уничтожительному воздействию огня подверглась и публичная библиотека. В «Книжном вестнике» председатель специально созданного комитета по восстановлению книжного фонда городской судья П. Мастерчук так откликнулся на несчастье: «Незначительная страховая премия не дает возможности восстановить библиотеку, жители города находятся в столь бедственном положении, что нельзя рассчитывать на их помощь в этом деле. Вместе с тем потребность в библиотеке очень велика, и всякий, кому дороги интересы просвещения, не может не пожелать восстановления ее. Если на призыв потерпевших погорельцев гор. Бобруйска откликнулась вся Россия, то, по всей вероятности, найдутся люди и учреждения, которые, дорожа интересами просвещения, откликнутся на горе, постигшее Бобруйскую публичную библиотеку. Если найдутся лица, которые внесут свою посильную лепту деньгами, если авторы и издатели вышлют по одному экземпляру своих изданий, а редакции периодических изданий выразят свое согласие на бесплатную высылку своих изданий хотя бы в течение первого года, пока молодое учреждение успеет оправиться от постигшего его несчастья, то библиотека может быть восстановлена и по-прежнему сделается источником духовной пищи для десятков тысяч людей, столь нуждающихся в ней. Всякое пожертвование будет принято комитетом библиотеки с глубокою признательностью». И уже к середине 1904 года в Бобруйске существовали Общество любителей книги, кружок любителей поэзии, библиотечное общество и другие. В городе работали библиотека-читальня имени Пушкина, народная библиотека, две частные библиотеки, открытые для публики.
Военные читали не по приказу
Еще в первой половине XIX века была отмечена тяга бобруйских военных к классическим произведениям русской литературы. Правда, людям служивым иногда изменяло чувство меры. Вот что зафиксировал исследователь словесности Вадим Вацуро в своих «Избранных трудах»: «… В 1829 году выходят «Полтава» и два тома «Стихотворений» Пушкина; «Стихотворения» Дельвига, Козлова, Веневитинова; готовят издания своих стихов Катенин и Вяземский… Одновременно выходит роман Булгарина «Иван Выжигин» – и судьбу его решает та же «Северная пчела». Греч помещает о нем объявление, судя по которому «это произведение единственное в нашей литературе», иронизирует Языков. Баратынский возмущается «неимоверной плоскостью» романа – но тут же вынужден заметить, что публике, кажется, того и надобно, ибо «разошлось 2000 экз. этой глупости». К 1831 году было продано уже семь тысяч, о чем с гордостью сообщал булгаринский же «Сын отечества». Господа же офицеры из Бобруйска благодарили сочинителя романа, «небывалого на святой Руси». Провинциальные чиновники находили схожесть в описании канцелярий и восхищались смелостью, с какой сочинитель обличает взятки. Роман был доступен для понимания: в нем было прямо сказано, где добродетель, а где порок, и добродетель неизменно торжествовала. Во многих городах создавались кружки, общества чтения и распространения полезных книг, действовала специальная всероссийская программа. На нее откликнулся и бобруйский книголюб поручик М.И.Красовский, рассказавший о книжной торговле в городе на Березине в конце 1880-х. Время доступных библиотек пока не наступило, но они действовали во всех полках расквартированной в Бобруйске бригады 40-й дивизии. А систематический каталог книг собственной библиотеки офицеров, например, 157-го пехотного Имеретинского полка утверждался лично его командирами: в 1901году генерал-майором Фирсовым, в 1909-м полковником Лукиным (библиотекарь поручик Рещиков), в 1911 году полковником Меницким (библиотекарь подпоручик Прокофьев). Уже в первые советские годы традиции чтения в бобруйском гарнизоне были продолжены. По степени интереса у красноармейцев тематика и жанры литературы в 1920
году, например, распределялись так: сельское хозяйство, политика, приключения и путешествия, история, религия, сказки, география, азбука-букварь. Предпочтение свое бойцы отдавали следующим авторам (по степени убывания): Толстой, Пушкин, Гоголь, Горький, Некрасов, Чехов, Тургенев, Лермонтов, Достоевский, Д. Бедный, Mаркс, Крылов, Ленин, Никитин, Кольцов, Куприн, Ж. Верн, Гончаров, Библия, Мамин-Сибиряк. Двадцатку любимых произведений воинов, по данным Н.А.Рыбникова, в 1920 году составили такие произведения: «Робинзон Крузо», «Война и мир», «Азбука коммунизма», «Анна Каренина», «Андрей Кречет», «Буря в стоячей воде», «Тысяча и одна ночь», «Хижина дяди Тома», «Нат Пинкертон», «Камо грядеши», «Юрий Милославский», «Гарибальди», «Тарас Бульба», «Бова Королевич», «Евангелие» – Толстого, «Братья Карамазовы», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Яма» – Куприна, «Стенька Разин» и «Французская революция». Очагами культуры в красноармейских частях по-прежнему были библиотеки. Библиотечное дело в Красной Армии начало интенсивно развиваться после выхода приказа № 152 Всероссийского бюро военных комиссаров в октябре 1918 г., объявившего «Положение о красноармейских библиотеках». К середине 1920 года в частях и гарнизонах Западного фронта насчитывалось более 500 библиотек с общим количеством книг в них 121 619 экземпляров. Параллельно с очагами грамоты создавались и очаги культуры. Об этом свидетельствует тот факт, что лишь с августа по октябрь 1920 года политорганами 16-й армии в Бобруйском и Могилевском уездах было открыто 24 клуба, 18 народных домов, 12 библиотек и 2 театра.
За 1920 год Литиздатом ПУРа было выпущено в свет почти 4 миллиона экземпляров книг и брошюр, множество листовок, плакатов и лубочных картин, военно-научных таблиц (по разборке и сборке винтовки, например), открытых писем (открыток – в сегодняшнем понимании). Из выходивших журналов и газет назовем «Красноармеец», «Политработник», «Походня» (факел), «Вестник воздушного флота», «Раненый красноармеец», «Военно-ветеринарный журнал» , «Военно-хозяйственный журнал» , «Бюллетень Бюро печати Политуправления PBC СССР» и другие. Весьма популярны у красноармейцев были различные литографские работы, среди которых и «портрет товарища Троцкого», изданный тиражом 20 тысяч экземпляров.
Евреи были в курсе книжных новинок
Как свидетельствует Лев Гунин, печать в городе на Березине на рубеже веков была многоязыка: «… В Бобруйске выходили газеты «Дер Кол», «Дер Арбайтер Стимме», «Бобруйские отклики» под редакцией Эрдели, «Голос правды» (выходила с 1904 года, имела социал-демократический уклон), «Бобруйская жизнь», «Бобруйский курьер», «Бобруйские ведомости», «Наша мысль», «Голос народа», «Ведомости», «Бобруйскер цайтунг», «Последние новости» (издавалась примерно с 1909-го года) и ряд других газет на польском и немецком языке (одна из них, «Часописьмо огульнэ», была, по-видимому, нелегальным изданием польской освободительной группы)».
Тот же исследователь бобруйской истории утверждает: «… У некоторых самостоятельных людей имелись неплохие библиотеки. Довольно много литературы прибывало в Бобруйск на 2-х еврейских языках - иврите (староеврейском языке древнесемитского происхождения) и идише (языке старонемецкого происхождения, ибо большая часть европейских евреев, ашкеназов, имеет немецкие корни); с 1905-1906 годов в Бобруйске стали печататься не только еврейские газеты, но и еврейские книги: на иврите и на идише. … Торговали литературой братья Хургины книжные магазины); Злевский (книжний магазин)». И уточняет: «…Есть сведения о том, какой огромный интерес проявлялся в Бобруйске к поэзии. Известны признания двух владельцев книжных магазинов – Хургина и Злевского – о том, что на улице Муравьевской в Бобруйске продается больше книг поэзии, чем на Невском в Питере. Какие бы цифры ни скрывались за этими признаниями, ясно одно: торговля поэтическими сборниками шла хорошо».
После революции и вплоть до Великой Отечественной войны, когда в городе на Березине преобладало еврейское население, чтение у бобруйчан оставалось одним из любимых занятий. В 1922 году в Бобруйске был организован Дом учителя, при котором создали профсоюзную библиотеку, насчитывавшую к 1940 году более 35 тысяч книг. В 1930-е при швейной фабрике имени Дзержинского и лесокомбинате тоже работали профсоюзные библиотеки. К началу войны в городе на Березине действовали 11 различных библиотек.
Арестанты коротали сроки за книгой
По сведениям из книги В.Никитина «Быт военных арестантов в крепостях», для обучения грамотности в арестантских ротах Бобруйска было 55 книг духовного содержания , а из светских – «Краткая история России», «Робинзон Крузо», «Наставления к подсудимым и осужденным», «Начальный курс географии», «Грамотей», «Чтение для солдат», «Уроки русской грамматики», «О войне 1812 года», хрестоматия «Вечерние беседы с крестьянами», арифметики издания Столпянскаго, Добровольского, басни русских баснописцев, «Дедушка домовой», «Притоки Волги: Ока, Сура и Кама», «Петр Великий», «Сборная книжка», «О здоровье», «Наши богатыри», «Земля, вода, воздух», «Князь Потемкин-Таврический», «Суворов», «Ермак, покоритель Сибири», «О богатыре Алеше Голопузом», сказка-повесть «Сорочьи гнезда», « Тишь да гладь — божья благодать», «О природе и ее явлениях», «Словарь иностранных слов», «О винтовках скорострельной и обыкновенной», О передовых постах», «Сказание о мести княгини Ольги за смерть мужа», «Об обязанностях и правах воинских чинов», «О цельной стрельбе», «Правительственные распоряжения», «Правила о наказаниях состоящих на срочной службе солдат», «О службе в гарнизоне и войсках вообще», «Новая солдатская игра: поход куда велят», «Об уходе за лошадью»; проекты: воинского устава, о строевой пехотной службе, об одиночном ротном и батальонном учениях, о наказаниях; справочная солдатская книжка, правила для обучения гимнастике, положение о военно-исправительных ротах, наставление для солдат, пословицы и поговорки и им подобные книжки . И диалог из «Быта военных арестантов в крепостях»: «— Что ты такое читаешь, любезный? – спросили мы одного из таких учеников. — Священную историю-с. — Почитай-ка вслух несколько строк. — Он исполнил. — Понял ли ты, о чем именно читал? — Кое-что понял, точно так-с... — Так расскажи же своими словами. — Слушаю-с. Евреи шли из халдейской в ханскую землю. — Какая это была халдейская земля? — Жидовская, да татарская. — А ханская чья? — Русская. — Зачем же евреи шли оттуда? — Искать помещения. — Разве им негде было жить? — Они, знаете ли, хотели поселиться беспременно вместе, в казарме, ну и потащились в Рассею: у нас завсегды было много казарм». …В 1907-м году при Бобруйской тюрьме тоже уже имелась библиотека, каталог которой кроме помянутых наименований содержал книги русской и зарубежной классики.
На селе чаще было не до чтения
Крестьяне Бобруйщины, как и всей деревенской России, чаще обходились лубочной литературой и журналом «Нива», приобретенными на ярмарках. Хотя их приобщали к знаниями и другие «книгопродавцы-просветители», о которых писал поэт Николай Алексеевич Некрасов:
Спустил по сотне Блюхера,
Архимандрита Фотия,
Разбойника Сипко,
Сбыл книги: «Шут Балакирев»
И «Английский милорд»...
Легли в коробку книжечки,
Пошли гулять портретики
По царству всероссийскому,
Покамест не пристроятся
В крестьянской летней горенке,
На невысокой стеночке...
Черт знает для чего!
В 1903 году в специльном докладе земский начальник Д. M. Потемкин писал об организации подвижных народных библиотек в Минской губернии: «...В видах возможно большего расширения круга читателей, я полагал бы целесообразным организовать подвижные народные библиотеки следующим образом. При находящемся в волостном селе (или местечке) народном училище следует открыть волостную народную библиотеку, книгами из которой мог бы пользоваться каждый сельский обыватель, без различия пола, возраста, сословия и исповедания. В каждое министерское и церковное училище из волостной библиотеки следует разослать пo ящику, шкафику, наполненному книгами для чтения. Разумеется, в центральной волостной библиотеке должно быть оставлено известное количество книг, достаточное для удовлетворения жителей волостного села(или местечка) и близлежащих к нему селений. Разосланные в остальные училища шкафики-библиотечки в течение известного времени будут обслуживать район училищного селения с прилегающими к нему населенными пунктами. Когда книги в одном училищном районе будут прочитаны, шкафик-библиотечку следует отослать в соседнее училище, откуда, в перемену, будет прислан другой шкафик-библиотечка с другой уже cepиeй книг. При таком взаимном обмене шкафиками с подвижной библиотекой надо рассчитывать, что чтение книг, особенно в долгую зимнюю пору, разовьется в желаемой степени, а умелый подбор авторов и сочинений усилит у населения охоту к чтению и тем самым завершит дело народного образования и воспитания. Такая организация народных библиотек устранит нежелательные явления отказа брать книги для чтения, за дальностью расстояния селений от места нахождения библиотеки (такие случаи памятны мне из прежней моей служебной практики). Выдачу книг из подвижных библиотек и ведение по ним отчетности можно поручить учителям министерских и церковных школ за известное вознаграждение…». Когда весной 1919 года в имении Панюшковичи была создана первая на Бобруйщине сельскохозяйственная трудовая коммуна, то наряду с продуктами и инвентарем позаботилась местная власть и о снабжении ее книгами. В зональном государственном архиве отыскался список литературы, предложенной малограмотным и неграмотным коммунарам. В перечне из более чем 50 наименований значатся периодические издания «Экономическая жизнь» и «Вестник путей сообщения», «Советский календарь» и «Социалистический земледельческий календарь», фолианты «Капитал» К.Маркса и «Как коммунисты-большевики относятся к среднему крестьянству», документы «Программа коммунистов-большевиков» и «Долой еврейский погром», книги «Правда Демьяна Бедного» и «Батраки – те же рабочие», брошюры «Песни революции» и «Как тульский мужик уму-разуму научился». Были в библиотеке первых коммунаров и различные выступления и работы Каутского, Троцкого, Ленина, Маркса, а также произведения классической художественной литературы. Наверное, иначе быть и не могло на земле, где родился просвещенный Винцент Дунин-Марцинкевич.
