Деревня Лейчицы в Бобруйском районе. Камень-памятник открыт 9 мая 2016 года.
В огне войн и революций
Аккурат через 5 лет после основания деревни, наименование которой вобрало в себя белорусское название вожжей – лейцы, ревизорами Стефаном Рогозой и Адамом Шабловским, окончившими в 1626 году ревизию Бобруйской волости, была издана волочная устава. Однако, в виду того, что в в двух волостных половинах были лишь два старца, главным в любой деревне был заказник, назначаемый урядом. И в Лейчицах именно заказник напоминал сельчанам о сроках уплаты податей, контролировал полноту их уплаты, докладывал уряду о причинах недоимок. По распоряжению старца заказник выгонял крестьян на работы, в том числе и в Бобруйский замок; следил за сроками пребывания в селе не более 3 дней пришлых и бродяг и в случае нарушения передавал их уряду; наблюдал за своевременным ограждением выгонов от засеянных полей; выполнял некоторые полицейские и судебные функции, когда дело касалось, например, потрав посевов.
Осенью 1654 года, переправившись у Бобруйска через Березину, польские хоругви, уже не сдерживаемые казаками, устремились к Старому Быхову и Могилеву. Все уничтожали они, лавиной катясь по левобережью. Попала под все сметающие вражеские загоны и деревня Лейчицы. Лишь порубленные саблями тела и спаленные хаты оставили жолнеры. И двинулись дальше. Полный разгром учинили в недалеко отстоявшей деревеньке Рынья, где, лишенные пороха и пуль, полегли почти девять сотен казаков быховского полка. Кровавая участь постигла затем Бортники и Добосну. Летели челобитные от жлобинского войта Петра Николаевича к полковнику Константину Поклонскому, а от него к «великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу, всея Великия и Малыя России самодержцу, и многих государств государю и обладателю» с воплями о помощи. А пуще других перед угрозой нашествия взывали о присылке новых ратников, пороха и пушек могилевцы – войты, бурмистры, райцы, лавники «города его царского величества Могилева».
Не успевали отстроить новые хаты жители Лейчиц, как вновь оказывались на пути людей с мечом в руках. Летом 1655 года Швеция начала войну против Речи Посполитой. В мае 1656 года Россия объявила войну Швеции. После смерти Богдана Хмельницкого избранный новым гетманом Иван Выговский подписал с польским правительством Гадячский договор, который предусматривал возвращение Украины под власть Речи Посполитой. Военные действия между Россией и ней возобновились в октябре 1658 года. В декабре 1659 года русские войска овладели Старым Быховом. Все эти события не могли не отразиться самым разрушительным образом на жизни мирных Лейчиц, всякий раз находившихся между двумя и более огнями.
Согласно инвентарю 1778 года Лейчицы лежали несколько в стороне от тракта Бобруйск-Рогачев и находились недалеко от фольварка Рынья и села Михалево. Ближайшая мельница «на два кола» действовала на речке Оле в Шпилевщизне, там же у большой дороги стояла корчма, вторая ближайшая функционировала в Дворяниновичах. После разоривших Великое княжество Литовское войн с казаками и Московским государством Бобруйское староство (государственная волость) управлялась «заместителями» бобруйских старост (наместников) – тивунами,– что продолжалось до конца существования ВКЛ.
Тогда-то бобруйский хорунжий, подкоморий, а с 1805 года бобруйский маршалок Иосиф Прушановский сын Игнатьев с женой Софией Волк-Ланевской получили в наследство на Бобруйщине деревню Лейчицы, фольварки Рынья и Бельск. Но и их спокойная жизнь длилась недолго. Наполеоновское нашествие тоже коснулось здешних земель. «… дивизия генерала Домбровскаго, отделясь от своего отряда, заняла лежащее в 40 верстах от крепости Бобруйска местечко Свислочь и протянулась на пространстве от Слуцка до Стараго Быхова, Могилевской губ., составив, таким образом, наблюдательный корпус за крепостью Бобруйской»,– писал минский губернатор в 1838 году о состоянии губернии в 1812 году. И еще на несколько войн были вынуждены отправлять своих ратников тихие Лейчицы, хорошо хоть, не подвергаясь новым нашествиям.
Но и ХХ век не принес покоя. Сначала –первая русская и Октябрьская революции, затем – 1-я мировая и гражданская войны, не оставившие в стороне лейчицких крестьян. Но самой кровавой и беспощадной для них оказалась, конечно, Вторая мировая война…
Если в 1838 году в Лейчицах насчитывалось 55 ревизских душ, то в 1897 году в 32 дворах жили 224 человека. К 1917 году в 46 дворах насчитывалось 340 жителей, а в 1926-м в 68 дворах –274 сельчанина.
Вёска заўсёды была спраўнай
Як ні тапталі лейчыцкую зямлю абцасы іншаземных заваёўнікаў, яна ўсялякі раз пасля набегаў і разрабавання адраджалася, поўнілася людам, квітнела. У 1931 годзе на ўсеахватнай хвалі калектывізацыі і ў Лейчыцах быў створаны калгас імя Сталіна. Першымі роўна 85 год таму ўступілі ў сельскагаспадарчую арцель са старэйшых вяскоўцаў Павел Манько, Эмілія Гацак, Васіль Ламанос, Уладзімір Манько, Мікалай Ткач, Арцём Манько і іх малодшыя паплечнікі Аркадзь Манько, Мікалай Манько, Іван Манько, Анастасія Манько… Няцяжка –заўважыць, што ў вёсцы пераважала прозвішча Манько.
Гэтак было і гэта ёсць сёння. Пасля Вялікай Айчыннай вайны ў калгасным спісе значыліся 92 носьбіты прозвішча Манько. Другімі па колькасці ў сельгасарцелі былі прадстаўнікі некалькіх радоў Вяроўкіных – 49 чалавек. За імі ішлі Самончыкі (29 членаў калгаса), Ламаносы (23), Ткачы (20), Рагуцкія (17), Гацакі (15), Арэшкі (12), а таксама Дамароды, Краўчанкі, Бірулі, Каралькевічы, Гамеевы, Шлыкі і іншыя. Цікава, што ў калгасе працавалі цэлымі сем’ямі, дынастыямі. Як, напрыклад, сям’я Мікалая Яўсеевіча і Алены Нічыпараўны Манько – усе іх шасцёра даваенных і трое пасляваенных дзяцей працавалі ў арцелі імя Сталіна. Альбо сям’я Івана Паўлавіча і Серафімы Кандратаўны Манько з пяццю дзецьмі, якая цалкам жыла і працавала ў роднай гаспадарцы.
А былі і застаюцца сёння ў Лейчыцах шмат нашчадкаў тых, хто не вярнуўся з самай з кровапралітных войнаў. На фронце загінуў, да прыкладу, Васіль Іосіфавіч Вяроўкін, а калгасную справу працягнуў яго сын Мікалай. У няпростых умовах разрухі ўзнаўлялі, на сабе ўзнімалі вытворцасць учарашнія франтавікі Міхаіл Сцяпанавіч Скобінаў, Ілья Фёдаравіч Рагуцкі, Яўген Сцяпанавіч Манько, былыя партызаны ды ўраз пасталеўшыя іх дзеці. Архіўны пратакол калгаснага сходу захаваў простыя, але моцныя словы тагачаснага старшыні арцелі Трафіма Адамавіча Рагуцкага: «Галоўная наша задача – працаваць добра. Вы павінны разумець, што наш калгас вельмі пацярпеў ад часовай акупацыі нямецкіх фашыстаў. Яны спалілі ўсю калгасную гаспадарку, а таксама хаты калгаснікаў. Знішчылі поўнасцю жывёлу. Таму мы павінны змагацца з цяжкасцямі, з недахопамі не пакладаючы рук».
Заўважым, гэта было сказана ў 1945 годзе, калі ў Лейчыцах жыло 66 сем’яў, што налічвалі 150 працаздольных, якія завіхаліся на палях і з жывёлай спачатку выключна з дапамогай адных коней, толькі марачы аб трактарах і аўтамабілях. Невыпадкова, сярод самых паважаных у калгасе былі «адказны за вупраж» Мікалай Фаміч Рагуцкі, брыгадзіры Арцём Ільіч Манько, Мікалай Яўсеевіч Манько, кавалі Аляксей Іванавіч і Міхаіл Аляксандравіч Хурсаны. Сёння толькі падмурак той кузні застаўся ля фермы ў Лейчыцах… Між тым, ужо ў 1945-м калгас імя Сталіна поўнасцю разлічыўся з дзяржавай па здачы ўсіх збожжавых культур. Тады ж калгаснікі атрымалі на адзін працадзень па 850 грамаў збожжа, 215 – бульбы і па 40 капеек грошай.
Жылі ў рытме вялікай краіны
Безумоўна, цяжка было і працаваць, і жыць. Але з кім са старэйшын у сённяшняй вёсцы ні размаўляў, усе адзначаюць аптымізм і ўпэўненасць у будучым, з якімі адраджалі вытворчасць, уласныя сядзібы. Не адчувалі сябе пакінутымі сам на сам, песні спявалі. З журнала пратаколаў агульных сходаў членаў калгаса імя Сталіна за 1946-1951 гады таксама бачна, што і гэта вёска на Бабруйшчыне дыхала адным паветрам, пульсавала ў адной сістэме кровазвароту дзейнасці агромністага СССР. 22 студзеня 1946 года сюды прыехаў старшыня райвыканкама «тав.Акуліч», каб зрабіць даклад «22 гады без Леніна, па ленінскаму шляху пад кіраўніцтвам І.В.Сталіна». Увесну абмяркоўвалі захады ў адпаведнасці з пастановай «Аб дзяржаўнай пазыцы пасля Айчыннай вайны». 5 лютага 1947 года агульны сход абраў новага старшыню калгаса – Арцёма Ільіча Манько, а на наступным сходзе ўжо «слухалі тав.Цыганкова», які зрабіў даклад аб 29-й гадавіне Савецкай Арміі.
Не трэба думаць, што арцельцы жылі толькі па ўказках зверху, выносячы на парадак дня парадныя ды дзяжурныя пытанні. На адным з пасляваенных сходаў, напрыклад, слухалі заяву брыгадзіра Міхаіла Самончыка, які прасіў вызваліць яго ад пасады ў сувязі з хваробай. Пасля непрацяглых спрэчак прынялі, як падаецца, саламонава рашэнне: «пакінуць Самончыка М.А. брыгадзірам, але, пакуль паправіцца, замяніць яго дачкой – Самончык Кацярынай – да яго выздараўлення». Іншым разам не без сумненняў у рэшце рэшт «Парашылі аднагалосна: узяць крэдыт для выплаты за вайсковых коней у суме 10 тысяч рублёў у растэрміноўку на 5 год». І гэтак жа дружна віталі ў канцы 1947 года правядзенне грашовай рэформы і адмену картачнай сістэмы забеспячэння, з пастановай аб чым ужо на наступны дзень пасля яе прыняцця прыехаў пазнаёміць «прадстаўнік Міхалёўскай МТС Іван Рыгоравіч Бялоўскі».
Калгасная дэмакратыя адлічвала свае тэрміны кіраўнікам сельскай гаспадаркі і ў той час. У 1950 годзе старшынёй праўлення калгаса імя Сталіна быў абраны Лука Андрэевіч Махнарылаў. Жыццё рабілася весялей ва ўсёй краіне і ў Лейчыцах таксама. У вёсцы 65 гадоў таму налічвалася 226 дамоў, у якіх множылася пакаленне маладых яе жыхароў. І яны таксама добра ведалі, чаму на святы бацькі частуюць малых у лепшым выпадку карамельнымі падушачкамі, а не шакаладнымі цукеркамі. Дарослыя ж хацелі, каб дзеці жылі лепш за іх. Вось што, да прыкладу, данёс да нас архіўны дакумент з тых часоў: «…У адзнаку падзякі за мудрае кіраўніцтва т.Сталіна, дзякуючы якому поўнасцю разгромлена фашысцкая Германія, а наш савецкі народ выйшаў у вайне пераможцам, бяром на сябе абавязак працаваць на нашых калгасных палях так, як наша армія перамагала на франтах, і ўзняць ураджайнасць, даць краіне больш хлеба і гэтым хутчэй залячыць раны, нанесеныя нам вайной».
Наследники помнят всё
После окончания «холодного лета 1953-го» и хрущевской «оттепели» настало время, которое и сегодня еще у многих в памяти. В их числе – и у автора этой публикации. В 1970 году родившийся в семье лейчицких механизатора Николая Васильевича и животновода Любови Васильевны Веревкиных сын Юра пошел в первый класс Михалевской школы.
Родители его работали в объединившем все окрестные деревни колхозе имени Дзержинского. Трудились добросовестно, как привыкли с детства, наученные примером своих предков. Соревнуясь в достижении наилучших результатов, получали положенные премии и грамоты. Кое-кто из односельчан добивался и более громких успехов.
Например, прославленный колхозный бригадир уроженка Лейчиц Анна Ивановна Ткач была награждена орденами «Знак почета» и Дружбы народов и несколькими медалями, участвовала в работе одного из съездов КПСС. Фотографии ее земляков Марии Веревкиной, Александра Веревкина не раз появлялись на страницах газет. Мне же запомнился в начале 1980-х скромный и принципиальный заведующий Лейчицкой молочнотоварной фермой Валерий Манько.
Валерий Николаевич Манько. Лейчицы, май 2016.
Управляя женским коллективом, он вывел его в передовые не только в родном хозяйстве, но и в районе. Сам руководитель среднего звена, из года в год демонстрировавший наивысшие показатели, был избран членом бюро Бобруйского райкома партии, удостоен медали «За трудовую доблесть». «Работали дружно, весело. Из достижений отдельных подразделений складывались общие победы. Именно в те годы наш колхоз имени Дзержинского единственный на Бобруйщине был награжден орденом Трудового Красного Знамени»,– вспоминает вышедший на пенсию Валерий Николаевич.
Конечно, нет сегодня романтики тех лет, «когда мы были молодые», нет и той армии тружеников полей и ферм. На смену им пришла неизбежная машинно-химическая интенсификация аграрного производства. Лишь самые верные земле-кормилице продолжают исконное крестьянское дело.
Председатель Бортниковского сельисполкома Евген6ий Черкас, под чьей юрисдикцией находятся и Лейчицы, не без сожаления вслух размышлял о сокращении сельского населения и с оптимизмом ссылался на пример «крепких Лейчиц»: «На начало нынешнего года в деревне насчитывалось 33 усадьбы с 59 жителями, 22 из которых трудоспособные. Хозяева там один перед другим стараются: дома красят, заборы меняют. Ни одного пустующего участка нет…».
Живет в старинной вёске и проводник политики сельского Совета, его депутат, а в мирской жизни водитель СПК «Колхоз имени Дзержинского» Владимир Манько. Это он с Александром Рагуцким, Геннадием Веревкиным, Вячеславом Калиновским, тем самым Юрием Веревкиным, прошедшим за годы после Михалевской десятилетки большую школу руководства и в сельском хозяйстве, и в промышленности, и в органах исполнительной власти, решили увековечить память многих поколений земляков, будто вожжами отправленными и направленными в большой путь по жизни из родной деревни. Отыскали в окрестных полях огромный валун, доставили ко въезду неподалеку от поклонного креста, снабдили мемориальной доской и в торжественной обстановке 9 мая этого года открыли.
Юрий Николаевич Веревкин 9 мая 2016 во время открытия камня-памятника родной деревне.
И будто камень с души упал: почти четыре столетия существуют Лейчицы – не меньше, как и этому памятнику, оставаться им в веках!
