Разбирательство с датами оставим на долю профессиональных историков, мы же остановимся на вполне официальной 220-й годовщине обретения нашим городом на Березине своего герба.
Как он заслужил свой знак отличия?
На заре XVI века Бобруйск, к тому времени перешедший из рук России в руки Польши, оказался на острие интересов этих враждовавших монархий. В 1508 году в начавшейся войне с польским королем Сигизмундом, оказавшим покровительство изменнику царя Василия боярину Константину Острожскому, московская рать под водительством князей Воротынского, Одоевского, Трубецкого и Шемякина достигла берегов Березины и спустилась вниз по течению до Бобруеска – незначительного селения на правом возвышенном берегу. Как ни странно, но здесь уже существовал замок с комендантским укреплением.
Но, как и предыдущие сто с лишним лет, так и последующие полвека Бобруйска недостаточно освещены в исторических источниках. Известно лишь, благодаря «Актам, изданным Виленскою комиссиею для разбора древних актов», что «Бобруйская волость ежегодно должна была вносить в господарскую казну, смотря по качеству земли, от уволоки хорошего грунта две копы грошей; от уволоки посредственного качества – три злотых; от уволоки плохого качества – по одной копе грошей. Кроме того, некоторые земли, отличающиеся своими особенно прекрасными качествами и положением, облагались высшим налогом. Рожь и овес доставлялись по одной бочке с уволоки, утвержденной Виленской меры; с той же уволоки доставлялись: двое кур, один гусь, 20 яиц, 10 связок льну, воз сена, 10 возов дров… Доставка шла в Бобруйск, во двор короля…».
Кроме этого все подданные еженедельно, по два дня, должны были исполнять заданную дворную работу и при этом питаться своим хлебом. Ко всему, вся волость ежемесячно работала толокой на всяких работах и по две недели весной и осенью – на особенных в замке. Если кому-то удавалось изловить бобров, то им не позволялось продавать добычу на сторону без предварительного на то согласия королевского уряда. В конце 1639 года король Владислав IV повелел владельцам имений в Бобруйском старостве оказать содействие в строительстве стены вокруг города. Конечно, такие условия не всем бобруйчанам нравились. Не удивительно, что к половине столетия среди них стало обнаруживаться все больше людей без всяких определенных занятий.
Еще через век экспансивный польский король Казимир своим принуждением малороссийских казаков к принятию католичества вынудил их к сопротивлению. Бобруйчане, оценив обстановку, сделали свой выбор в пользу восставших казаков. В «Летописи царствования Яна Казимира» читаем: «… И другие города литовские, особенно Слуцк, Речица, Бобруйск и Мозырь, жители которых держались Восточной церкви, возмущаемые агентами Хмельницкого и подкрепляемые его казаками, брались за оружие. Бобруйск и Речица дважды поднимали знамя бунта…». В 1649 году король отреагировал на такие события, послав под Бобруйск войско во главе с коронным гетманом Янушем Радзивиллом. Он потребовал выдачи помогавших казакам жителей. Но те, не желая сдаваться на милость поляков, спрятались в замковой башне и подожгли ее вместе с собой. И еще несколько лет польская корона боролась со смутой. В одной книжке, например, авторы так художественно описали осень 1653 года: «…И счастлив был Бобруйск – лишь полторы сотни голов велел срубить Радзивилл, да еще сотню посадил на кол, а раненым пленникам в великой милости своей сохранил жизнь – лишь отсекли им правую руку»… А уже в 1655 году казаки гетмана Ивана Золотаренко захватили Бобруйск, к ним подоспел и отряд князя Федора Хворостинина.
Прошло еще одно столетие, и жизнь стала налаживаться. С середины XVII века в городе на Березине при церкви Святого и Чудотворца Николая существовало довольно многочисленное братство, опыт деятельности которого распространился к началу нового века на другие православные церкви. Почти полтора столетия действовала в городе иезуитская коллегия, с которой связаны имена зодчих XVIII века Казимира Мателековского, Томаша Жабровского, Габриеля Ленкевича, Франтишка Карева и других. Все больше территорий возвращались в лоно Российской империи. Весной 1793 года Речицкая конфедерация сообщала генералу Кнорингу: «В Речицком повете больших городов никаких нет; находится только четыре королевских местечка, как то: Бобруйск и Речица, некогда магдебургские, Любоничи и Паричи, имеющие каждое свыше десятка еврейских домов…».
В конце концов, 3 мая 1795 года последовал указ Екатерины II «О разных распоряжениях касательно устройства Минской губернии». В нем императрица повелевала: «Городу Минску быть губернским городом, а города Мозырь и Пинск, тоже местечки казенные Вилейку, Докшицы, Дисну, Борисов, Бобруйск… учредить уездными городами, присвояя им все те права, выгоды и преимущества, которые жалованною от Нас российским городам грамотою от 21 апреля 1785 года утверждены…».
На щите и за щитом
Среди «выгод и преимуществ» новоиспеченного уездного центра на Березине было и его право на собственный герб: «Городу иметь герб, утвержденный рукою Императорского Величества, и оный герб употреблять во всех городовых делах», – так повелела в специальной грамоте «Божиею поспешествующею милостью Мы, Екатерина Вторая, Императрица и Самодержица Всероссийская, и прочая, и прочая, и прочая». В свою очередь, Сенат в докладе «О гербах городов: Минской, Волынской, Брацлавской и Подольской губерний» 22 января 1796 года сообщал императрице, что Герольдия по его поручению представила на рассмотрение среди прочих гербы 13 городов Минского наместничества, «собрав… гербы старые» и «сочинив новые сообразно на таковой случай принятым правилам».
Кстати
Щит является искусственной негеральдической фигурой, получившей широкое распространение в родовой и территориальной геральдике. Часто на щите (иногда в руках рыцаря) изображен герб города. Щит является символом отражения угрозы.
Срезанное дерево в геральдике является двояким символом. С одной стороны, оно символизирует конец жизни, а с другой - начало. Обозначает преобразование, изменение.
Канат чаще всего олицетворяет связь чего-либо. Также канат можно встретить на гербах тех населённых пунктов, которые специализировались на изготовлении веревки, канатов или других изделий для кораблестроения.
Одним из правил того времени было размещение в верхней части гербового щита уездного города изображения герба соответствующего губернского центра. Кстати, Бобруйску из нескольких разновидностей основ для герба достался так называемый французский щит. Так вот в верхней его части должен был быть изображен герб Минска. Он тоже размещался на французском щите и представлял собой изображение на голубом поле Пресвятой Девы в сиянии, окруженной шестью ангелами. Помещался он на груди двуглавого орла, что свидетельствовало о присоединении и подданности губернии Российской империи. В свою очередь, размещенный на уездном гербе, он говорил о принадлежности уезда к губернии.
И вот какое описание самого нашего герба представил Сенат на высочайшую конфирмацию Екатерины II: «В сем округе находится довольно для мачт годных деревьев, и промысел оными составляет немалую часть пользы тамошних жителей, которые сплавливают их по реке Березине для отправления к рижскому порту, куда такие же деревья провождаются из Брянска и других мест; в сходство сему изображается на средине серебряного поля мачта и к ней приставлены два для мачт изготовленные дерева крестообразно».
Следует заметить, что обширная и лесная в те времена территория Бобруйского уезда добрых полстолетия оставалась еще поставщиком корабельного, в целом, и мачтового, в частности, леса. До 1860-х годов здесь проводилась заготовка «мачтовых деревьев, потребных Балтийскому флоту» и «кораблестроительного леса для Черноморского интендантства». Лес для покупки предлагали генерал-майор князь Радзивилл и коллежский ассесор Волохов, из собственных и казенных дач. Но к концу XIXвека пущи пошли на убыль, правительство вынуждено было принимать специальные решения «Об освидетельствовании деревьев по Минской губернии», «О поиске в Минской губернии стеньговых деревьев» и другие подобные.
В 1860 году была предпринята попытка, в рамках геральдической реформы, проводимой Бернгардом Кёне, изменить герб нашего города на Березине. Был даже подготовлен его проект, представлявший собой «В серебряном поле 2 накрест положенных черных бревна. В вольной части герб Минской губернии. Щит увенчан стенчатой короной, за щитом положены накрест два золотых молотка, соединенные Александровской лентой». Однако утверждения герб не получил.
Новый же век лишил Бобруйск, как и многие города, исторического герба, скорее, не от оскудения природных ресурсов, а в результате смены власти, когда революционные серп и молот обезглавили, аки змей-горыныча, орла и он не мог боле служить украшением государственной атрибутики.
В 1988 году решением Бобруйского городского Совета народных депутатов был утвержден новый герб, автором которого стал бобруйский архитектор Юрий Михайлов. Этот герб представлял собой геральдическую композицию из щита с верхней зубчатой и нижней заостренной частями. Верхняя зубчатая часть символизировала наличие на реке Березине форпоста – Бобруйской крепости. Поле щита пересекала сине-голубая горизонтальная лента – река Березина, её цвет соответствовал цвету ленты ордена Трудового Красного Знамени, которым в 1987 году был награжден город. В верхнем красном поле щита – давшее название городу стилизованное изображение бобра. В нижнем зелёном поле – изображение шины-фрезы, символизирующее нефтехимию и деревообработку – основные направления развития города. Цвета верхнего и нижнего полей герба – цвета Государственного флага БССР. Просуществовал этот символ города относительно недолго, успев попасть на значки и в некоторые издания.
Новый старый герб Бобруйска был утвержден Указом Президента Республики Беларусь 3 января 2005 года. По существу, городу был возвращен исторический герб, а также создан флаг, представляющий собой белое полотнище с изображением герба в центре. В соответствии с Положением о гербе он является официальным геральдическим символом и собственностью города, правом распоряжения которой обладает Бобруйский городской исполнительный комитет. Изображение герба города размещается на зданиях, в которых расположены органы местного управления и самоуправления, а также в помещениях заседаний этих органов и в служебных кабинетах их руководителей.
Изображение герба Бобруйска может размещаться в тех местах города, где в соответствии с законодательством предусматривается размещение изображения Государственного герба Беларуси. При одновременном размещении герба города и Государственного герба Республики Беларусь герб Бобруйска должен располагаться с правой стороны от Государственного герба, если находиться к ним лицом. Изображение герба города может использоваться также во время государственных праздников и праздничных дней, торжественных мероприятий, проводимых государственными органами и иными организациями, народных, трудовых, семейных праздников и мероприятий, приуроченных к памятным датам. Отметим для себя, что как на первом, так и на последнем гербах Бобруйска присутствует серебряный цвет. А он, как известно, в геральдике олицетворяет чистоту помыслов.
