Сегодняшний очерк посвящен первой и важнейшей компоненте образования, дававшегося в этих учебных заведениях.
Кроме антоновки – еще титовка и дубовка
Самым распространенным фруктовым деревом в Бобруйске издавна была яблоня. В старых садах встречались сорта вперемешку, в новых предпочтение отдавалось осеннее-зимним, главным среди которых была антоновка. Кроме нее встречались апорт, ренет, налив, малиновка, титовка, оливка, репка, цыганка, золотарейка, гржехотка, арабка, дубовка и другие. Кроме яблонь в городе разводили также груши, сливы и вишни. Из груш популярны были сапежанки, бергамоты, винные, панны (девичьи), бонкреты, калебасы, малгоржатки, дюшесы, принц-мадам, Мария-Луиза, разные бёры (не беры, как принято говорить теперь) и некоторые другие. Среди слив преобладали в основном бессортовые, но встречались и ренклод, мирабель, венгерка, молдавка, дамасцен и дурант. Вишни в подавляющем большинстве были везде самые простые, хотя в Бобруйском уезде предпринимались попытки разведения владимирской вишни, но она плохо произрастала, хотя молодые растения выписывали из Вязников.
Энтузиасты-садоводы получали фруктовые саженцы из промышленных питомников самых разных городов: из Минска от Голлаша, из Вильно от Вебера, из Риги от Вагнера, из Варшавы от Барде, Гозера и Ульриха, наконец, из Кобринского уезда – от садовода Янушкевича. Первыми на Бобруйщине устроили плодовые питомники с промышленной целью священник Городковского прихода Чехович и землевладелица Мышенкова в имении Петровичи. Помещица, между прочим, поставила дело так, что ежегодно продавала несколько десятков тысяч саженцев. В петровичском питомнике каждый год высевалось до трех пудов яблоневых семян, прививалось до 60 тысяч растений, при этом стоимость одного деревца составляла от 40 до 60 копеек. Один помещик из Игуменского уезда с удовлетворением отмечал, что из выписанных в Петровичах 980 саженцев яблонь пропали менее десятка.
От хороших деревьев были и неплохие урожаи. Фрукты продавались далеко за пределами Бобруйска. Причем с введением в эксплуатацию Либаво-Роменской железной дороги, прошедшей через город в 1873 году, они стали отпускаться и на вес, а не только на меру, как было принято раньше. Цена за пуд антоновки колебалась от 1 рубля в Слуцке до 2 и более рублей в Бобруйске. Сбывались плоды в Минск и во все уездные города и местечки, антоновка из города на Березине по железной дороге доставлялась в губернские центры и обе столицы России – только в Москву ежегодно отправлялось до 10 тысяч пудов этого яблока. Фруктовым бизнесом занимались главным образом евреи, которые арендовали сады, а после уборки урожая продавали плоды на местные городские склады или приезжим промышленникам из Петербурга и Москвы. Платили за аренду в зависимости от урожайности, достоинства и развития деревьев – от 50 до 200 и даже 400 рублей за десятину или 1-2 рубля за дерево.
Были у бобруйских садоводов позапрошлого, начала минувшего веков и определенные проблемы. Одна из самых острых заключалась в сбережении урожаев от воров. Их набеги на сады вынуждали арендаторов нередко снимать плоды до наступления их полной зрелости, что не способствовало достижению лучшего вкуса и сочности яблок. Кроме того, страдали сами деревья, так как неспелые плоды отрывались зачастую с ветками. Но все же это было лучше, чем опустошение и порча деревьев злоумышленниками. Один из хозяев вспоминал: «Похищение фруктов – вещь совершенно обыкновенная, единичных воров ловят ежедневно; но нередко нападают на сады ночью шайки похитителей, человек в десять, вооруженных палками и камнями».
Наука и практика – из Петровичей
Как уже упоминалось, наиболее развито садоводство в окрестностях Бобруйска было в Петровичах. Не случайно в 1884 году в этом имении помещиком Н.К. Мышенковым была открыта школа плодоводства и хмелеводства 2-го разряда. В школу принимались лица, окончившие начальные народные училища. Обучение продолжалось три года, учащиеся получали низшее сельскохозяйственное образование. На территории Беларуси действовали 17 заведений подобного профиля. На Первой всероссийской гигиенической выставке 1893 года Петровичская школа плодоводства и хмелеводства представила свои экспонаты, ознакомила участников и посетителей с опытом работы. Вот как рассказывал о преподавании специальных предметов преподаватель П. Андреев: «…Для ознакомления с сортами плодов имеется довольно богатая коллекция искусственных яблок, груш, слив и вишен. Кроме того при обучении пользуюсь сортами плодов Петровичского сада. Главным образом нужно знакомить учеников только с теми сортами, которые наиболее пригодны.
«Другой важной отраслью экономики была аренда плодовых деревьев в садах, покупка и продажа фруктов. Однако, некоторые богатые купцы из Бобруйска - Мрясин, Славин и другие - хотели бы купить плоды весной, когда еще цветы на деревьях, а затем, на основе оценки вероятного урожая летом, выставить охрану вокруг сада и собрать фрукты в августе… Российские оптовики приходили из Петербурга и Москвы для покупки фруктов, которые, правда, были упакованы примитивно…».
(Мордехай Кацнельсон ,
«Евреи в деревнях»)
…Для объяснения оплодотворения растений, кроме живых цветов, есть модель, приобретенная из мастерской учебных пособий Е. Н. Стрембицкой в Санкт-Петербурге. Кроме того имеется небольшой гербарий. С анатомическим строением растений знакомлю учеников при помощи микроскопа, отрубков дерева, рисунков на классной доске и атласа естественной истории Брандта.
…В течение лета демонстрирую в саду все практические приемы, вызываемые культурными требованиями различных растений и целями разведения последних, и наглядно ознакомляю учеников с сортами плодов, с декоративными деревьями и кустарниками и другими растениями и с болезнями растений. Экскурсии совершаю с каждым классом отдельно.При таком способе преподавания, как показал шестилетний опыт, ученики вполне сознательно усваивают пройденный курс» .
Любопытно, что Петровичская школа преподавала еще и ремесла— столярное и корзиночное. Начавшееся с января 1887 года (с приездом в школу учителя общеобразовательных предметов А.Будзиловича), преподавание продолжалось до мая 1893 года.
В столярном деле ученики сначала знакомились с инструментами, но не сразу со всеми имеющимися, а им давались на первое время самые только простые и необходимые для обработки материала: столярный топор, пилка, долото, шерхебель и шлихтубель одиночный, причем, для сравнения разницы работы, имелись указанные инструменты хорошего качества и безукоризненной конструкции и плохие. Хорошие и дорогие инструменты выписывались только из магазина стальных изделий Гронмейера и Траутшольда в Петербурге, менее качественные и дешевые приобретались в местечке Глуске и в Бобруйске…
Учитель А.Будзилович вспоминал о своей работе: «По корзиночному производству не много пришлось заниматься с учениками, так как это ремесло не требует ни особых инструментов, ни много времени для ознакомления с ним. Сначала только устроили нож, да стойку к нему, чтобы удобно было строгать иву или корень сосновый, сделали инструмент для раскалывания ивы и для срезки краев ее, чтобы они были по всей длине параллельны, — вот и все инструменты,употребляемые при корзиночном производстве… Производили плетение корзин и чемоданчиков дорожных, корзин для собирания ягод, грибов и других плодов и оплетение разных фасонов бутылей и бутылок и др. стеклянных предметов. Само собою разумеется, что для оплетения как бутылей, так и для плетения поименованных выше вещей, употреблялась ива без коры, т. е. ее приходилось зимою распаривать в котле и потом снимать кожицу, что ученики и исполняли всегда сами и с большою охотою. Для плетения употребляли Salix vitelina nova, как самый лучший сорт ивы, культивируемой в Петровичском саду; особенно этот сорт пригоден для тонкого плетения. Достоинства этого сорта ивы следующие: растет он очень успешно и неприхотлив на почву. Если плесть, не снимая с прутьев кожицы, то сплетенный предмет выходит слегка оранжевого цвета, если же снять кожицу, то сплетенная вещь получает цвет светло-желтого бересклетового дерева, а что всего важнее, так это то, что Salix vitelina nova мягок и потому очень удобно плесть изделия, а по прочности вещи из этого сорта ивы имеют преимущество пред предметами, сделанными из других сортов ивы, находящихся в Петровичском же саду».
Не случайно, опыт садоводов с Бобруйщины использовался и в других местах империи. Например,школа садоводства была открыта и Одесским отделом Императорского российского общества садоводов 1 октября 1886 года. Вот что писалось об этом в отчете отдела за 1885 год: «При составлении устава школы комиссия руководствуется уставом Петровичской школы плодоводства и хмелеводства 2-го разряда в имении г-жи Мышенковой Петровичи Бобруйского уезда, в виду того, что означенная школа основана на подобных же условиях…».
Высока культура Бобруйска была и в садоводстве
Кичунов Николай Иванович (1863—1942) - известный ученый-плодовод, доктор сельскохозяйственных наукх, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР, автор многочисленных трудов по плодоводству, овощеводству и декоративному садоводству. Родился в Луге Петербургской губернии. Окончил Горецкое земледельческое училище (Могилевской губернии). Учителем по садоводству и огородничеству у него был М.В.Рытов. Несколько лет специализировался в Германии и Бельгии. С 1887 года преподавал плодоводство в Петровичской школе садоводства (Минская губерния), а позже — в Пензенском училище садоводства. С первых дней Великой Октябрьской социалистической революции он работал специалистом в Наркомземе РСФСР. В 1919—1920 годах был заведующим кафедрой садоводства Тамбовского университета. С 1921 до 1929 год он — профессор Петроградского (Ленинградского) сельскохозяйственного института. Одновременно с 1922 до 1931 года работал ученым специалистом Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур, где провел огромную работу по созданию богатых коллекций плодовых и овощных культур и введению их в культуру СССР. С 1931 до 1941 год он консультант Всесоюзного института растениеводства, а в 1939—1941 годах — профессор Ленинградского плодоовощного института…
В мае 1896 года школа из Петровичей была переведена в город на Березине и преобразована в Бобруйскую школу садоводства, огородничества, хмелеводства и пчеловодства 1-го разряда Главного управления землеустройства и земледелия. Принимались в нее лица, окончившие двухклассные сельские училища Министерства народного просвещения. Начинала она свое развитие на новом месте при самых неблагоприятных условиях.
«Долгое время учебное заведение не имело специального помещения, а также земель для организации сада, огорода и питомника. Только в 1897 году ей были отведены земли, но они оказались малопригодными для ведения сельского хозяйства, так как в основном это были болотистые или песчаные участки. Нехватка финансирования сказывалась также и на учебном процессе, поскольку выделенных денег не хватало на ведение учебного и коммерческого хозяйства, открытие фермы. Поэтому администрация школы вынуждена была обратиться с просьбой о финансовой поддержке со стороны. Материальная помощь была оказана местными помещиками, а также Минским обществом сельского хозяйства», — пишет в своей работе «Сельскохозяйственное образование в Беларуси во 2-й половине XIX-начале XX в.» исследователь Татьяна Марченко (БГПУ, г. Минск).
В 1897 году на переданных городской думой Бобруйской школе садоводства и огородничества 1-го разряда 65 гектарах земли были устроены ферма и сад. Вместе с тем, наряду с финансовым содействием Министерства земледелия и государственных имуществ городская дума также распорядилась предоставить разовую помощь на нужды школы в размере 5000 рублей и назначить ежегодное пособие в 1000 рублей, что свидетельствует о возрастании роли общественности в формировании сети начальных сельскохозяйственных учреждений.
Управляющим школой в Бобруйске на протяжении доброго десятка лет был Терентий Спиридонович Губенко, агроном по образованию, который заботился не только об обучении, но и о всестороннем развитии, воспитании питомцев.
«В школе существовало три категории учеников: пансионеры, полупансионеры и приходящие. Пансионеры платили за своѐ содержание и обучение 120 рублей в год и получали от школы проживание, питание, одежду, обувь и учебные пособия. Полупансионеры платили 75 рублей в год и получали проживание, питание и учебники. Приходящие не платили ничего и ничем, кроме обучения, не пользовались» (Татьяна Марченко, «Сельскохозяйственное образование в Беларуси во 2-й половине XIX-начале XX в.», БГПУ, г. Минск).
Интересны были правила, действовавшие в школе: «Как для достижения гигиенических условий, так равно и для поддержания соответственной чистоты в спальнях, вход ученикам в спальни в течение дня воспрещаетя. Зимой ученики ложатся спать в 10 вечера, встают в 6 часов и, после общей молитвы, в 7 часов выходят на работу; летом ложатся тоже в 10, но встают в 5 часов и на работы выходят в 6 часов. В течение дня ученикам отпускается 4 раза пища в следующем порядке – утром в 8 часов чай с хлебом, в 12 часов – обед состоящий из 2 –х блюд, из коих одно обязательно мясное; в 4 часа полдник, в 7 1/2 часов вечера ужин, состоящий из жидкой каши с маслом и салом. В общем пища отпускается ученикам не изысканная, но здоровая и сытная, приготовленная из свежих продуктов, закупаемых ежедневно на рынке …
В отношении одежды учеников в школе принята форма, присвоенная всем садовым училищам, подведомственным Министерству государственных имуществ. Зимой ученику выдается куртка и брюки из болгарского сукна, суконная шинель и суконная же фуражка. Летом, взамен зимнего платья выдается парусиновое, состоящее из 2-х блуз, 2 пар брюк и парусиновой фуражки; кроме того, каждому ученику на год выдается 3 пары сапог. В спальне ученику полагается железная кровать с соломенным матрацем и такой же подушкой, 2 смены спального белья, 2 утиральника, байковое одеяло и шкафик для хранения учебных пособий…».
Учебное заведение состояло из двух подготовительных и трех специальных классов. В первое отделение подготовительного класса принимались юноши с 13 лет, закончившие курс народного или приходского училища и сдавшие экзамен по программе этих учебных заведений. В первый специальный класс могли поступать молодые люди с 14 лет, имеющие знания по предметам в объѐме курса двухклассного училища Министерства народного просвещения. В школе изучались такие общеобразовательные предметы, как Закон Божий, русский язык, чистописание, арифметика, русская история, география, физика, химия, ботаника, зоология . Из специальных предметов проходили геометрию с черчением и землемерием, садоводство, огородничество, хмелеводство, краткие сведения по полеводству и скотоводству, пчеловодство и главные законы, касающиеся крестьянского быта. Большое внимание уделялось и практическим занятиям с учащимися. Для этого при школе была создана метеорологическая станция, были приглашены практиканты из Горы-Горецкого земледельческого училища и Уманского училища земледелия и садоводства. Эти же практиканты вели занятия на организованных при школе курсах по садоводству, огородничеству и древоводству для солдат 40-й пехотной дивизии, части которой дислоцировались в Бобруйске. Сначала эти курсы открывались как временные, на два года, а затем стали постоянными.
Если в первый год работы на новом месте в школе было 14 учеников, то к 1901 году их стало 48. Такое сравнительно небольшое число учащихся было связано с достаточно высокой для крестьян платой за обучение. В следующем году на одном из заседаний Минского уездного комитета прозвучали и замечания в адрес школы из уст землевладельца Ромуальда Хелховского: «…Хотя в Бобруйске имеется школа садоводства, но она далеко не удовлетворяет всем потребностям. Поэтому для распространения и улучшения садоводства и огородничества считаю необходимым: 1) открытие школы садоводства под руководством лиц с высшим специальным образованием. 2) распространение среди крестьян знаний по садоводству и огородничеству, посредством разъездных инструкторов, которые бы могли летом читать лекции в народных школах и практически учить крестьян. 3) устройство при школах садов и питомников, которые бы по дешевым ценам отпускали крестьянскому населению посадочный материал. В казенных лесничествах с этою целью должны разводиться плодовые деревья. 4) развитие народными учителями и духовенством между крестьянской молодежью любви к деревьям, а к плодовым в особенности. 5) выдачу Правительством субсидий на устройство школьных садов...».
С началом русско-японской войны в 1904 году по инициативе Императорского российского общества плодоводства был объявлен сбор пищевых продуктов «для довольствия воинов армии и флота» - Бобруйская школа садоводства вошла в список сборных и сушильных пунктов, где принимали овощи, фрукты, ягоды и грибы в виде пожертвований.
Несмотря на материальные и финансовые трудности, школа развивалась и работала до 1911 года. К 1912 году Бобруйская школа садоводства располагала лучшими плодовыми питомниками в Минской губернии.