В начале апреля 1896 года поверенный наследников Иосифа Кацнельсона мещанин Пейсах Либман обратился с жалобой в Правительствующий сенат на действия Бобруйской городской думы, принявшей 22 июня 1895 года постановление о взыскании с доверителей просителя сбора «за занятие береговой земли выгруженною клепкою».
Рассмотрев обстоятельства дела, сенат нашел, что на основании Городового положения городским думам предоставлено право взимать в городской доход плату за участки береговой земли, которые отводятся частным лицам или обществам под пароходные пристани или под склады нагружаемых и выгружаемых товаров, но при этом необходимо соблюдать правила устава Министерства путей сообщения.
А они были таковы, что позволяли пользоваться бечевниками, заменяющими места выгрузки набережными и пристанями общего пользования. Однако, с одной стороны, по правилам этого Положения, постановления городских дум о размере платы за участки не могли исполняться без их утверждения министром внутренних дел по согласованию с министрами финансов и путей сообщения, а с другой стороны, названная плата никаким образом не могла быть причислена к установленным в пользу города сборам и повинностям.
Сенат разъяснил, что вследствие этого указанный в законе порядок бесспорного их взыскания не может быть применен в данном случае. Городская дума, как общественное учреждение, может лишь воспользоваться правом истца и привлечь ко взысканию платы полицию только после вынесения в установленном порядке судебного определения.
На основании всего изложенного и приняв во внимание, что взысканный береговой сбор в размере 137 рублей за занятие места под склад лесоматериалов был потребован с Кацнельсонов на основании старого Городового положения 1870 года и при неутвержденном Положении 1894 года, требование Бобруйской городской управы об уплате этого сбора в указанном размере было признано «лишенным законного основания». Таким образом, Правительствующий сенат признал постановление Бобруйской городской думы об отказе в жалобе поверенного Кацнельсонов на действия Бобруйской городской управы по взысканию с доверителей просителя 137 рублей берегового сбора за размещение лесных материалов на городской береговой земле незаконным. И отменил «означенное» постановление думы.
Надо быть излишне наивным, чтобы подумать, что тяжба лесопромышленника и городской думы на этом закончилась — о ее продолжении мы скажем ниже. А пока заметим, что примеру компаньонов Иосифа Кацнельсона в отстаивании своих прав в декабре того же года последовал и бобруйский купец Ривкин. В Правительствующий сенат он пожаловался на постановление Минского губернского по городским делам присутствия, которое тоже обязывало его уплатить взнос за занятие места на берегу Березины под склад лесоматериалов. И вновь высокая инстанция, сославшись на весенний прецедент, практически слово в слово, обосновала неприемлемость такого решения уже Минского губернского присутствия. И вынесла соответствующий вердикт: «…Постановление… о взыскании городским управлением с Ривкина названного сбора в бесспорном порядке, через полицию, если бы даже самый сбор с просителя был бы правильно наложен, во всяком случае противоречит закону, так как взимание названного сбора как платы за пользование городскою землею составляет предмет ведомства судебных мест и не относится до круга ведомства полиции». Естественно, Правительствующий сенат признал обжалованное постановление губернского по городским делам присутствия незаконным и «таковое» отменил.
А теперь вернемся, надо полагать, к неудовлетворенным амбициям наследников Иосифа Кацнельсона. Требуя сатисфакции за бюрократические рогатки чиновников, они в новом 1897 году направили в Правительствующий сенат с жалобой своего поверенного, частного поверенного Машкилейсона. Претензии в этот раз высказывались по прежнему поводу — предъявления Бобруйской городской управой требования об уплате сбора за размещение в береговой зоне складов товаров и по новому — несправедливого, на взгляд Кацнельсонов, заключения на этот счет правления Ковенского округа путей сообщения.
Сенат, рассмотрев, по-видимому, надоевшее дело, сослался на новый документ, фигурировавший в производстве, — устав Министерства путей сообщения: «…на точном основании статей… лесопромышленники имеют право на безвозмездное пользование бечевником для склада принадлежащих им товаров только временно, до приискания средств к дальнейшему сплаву или доставке товаров по назначению, но не в смысле постоянного занятия бечевника товарами для нужд того или другого принадлежащего сим лицам предприятия или завода и что, ввиду сего, сделанное министром путей сообщения поверенному Кацнельсонов Машкилейсону разъяснение в смысле непризнания за его доверителями права на безвозмездное занятие бечевника при р.Березине и ее озерах постоянными складами лесных материалов для нужд лесопильного завода Кацнельсонов представляется правильным». Признав жалобу Машкилейсона на разъяснение министра «незаслуживающей уважения», Правительствующий сенат оставил ее без последствий.
Очевидно, желая показать, кто хозяин ситуации в береговой зоне, в феврале того же года уполномоченный городской думы Доминик Вирпшо направил в Правительствующий сенат очередную жалобу. На постановление правления Минского губернского по городским делам присутствия, отменившее решение думы о взыскании с торгового дома «Кацнельсон и С» сбора в пользу города за занятие береговой земли сплавляемыми плотами. Вновь повторив, как «Отче наш», ссылки на законодательные документы, вспомнив о неправедно полученных в городскую казну 137 рублях, сенат, тем не менее, признал вынесенное 22 июня 1896 года решение губернского присутствия правильным и оставил жалобу Вирпшо без последствий.