Актриса Могилевского областного театра им. Дунина-Марцинкевича Анастасия Агейкина.
На руках у мамы Галины Николаевны.
Агейкина I преподает урок игры Агейкиной III.
На съемках фильма “Стиляги”. Галина и Анастасия Агейкины крайние справа.
Настя выступает. Пока только на утреннике в детском саду.
Родилась: в Минске.
Училась: средняя школа № 19 Бобруйска, театральный факультет Белорусской Академии искусств.
Работает: актриса Могилевского областного театра им. Дунина-Марцинкевича с 1996 года. Снялась в сериалах: «Четыре времени лета», «Встать, суд идет!», «Вишневое варенье», «Семейный детектив», «Настоящая жизнь», «Журов».
Семья: супруг Дмитрий — художник тату. Дочь Мария, третья в династии Агейкиных, работает на сцене бобруйского театра. Дочери Василисе 4 года.
На сцене у нее множество имен: Софья, Марья, Агриппина, Василиса… С некоторыми из своих героинь она буквально срастается… Каково это — почувствовать себя римской императрицей? Об этом мы расспросили актрису Могилевского областного театра им. Дунина-Марцинкевича Анастасию Агейкину.
«Только в театре. Только актрисой»
— Анастасия, как вы, рожденная в столице, оказались в нашем городе?
— Рожденная в столице, заметьте, студенткой-третьекурсницей, я там пребывала недолго. Мама, как и я (вернее, я впоследствии, как и мама) училась в Академии искусств на актерском факультете. Маме нужно было продолжать обучение, потому меня отправили к бабушке в Светлогорск. А уже потом, когда семья воссоединилась, я стала бобруйчанкой. До сих пор ею и остаюсь.
— На бобруйской сцене играет уже третье поколение Агейкиных!
— Благодарить надо, в первую очередь, моих родителей: в 1977 году они стали актерами нашего театра. Мама, Галина Николаевна — одна из ведущих его актрис по сей день. А папа Юрий Дмитриевич из Бобруйска уехал, но театральным человеком быть не перестал. Он сейчас профессор Санкт-Петербургского университета, преподает театральное искусство. Агейкина-третья — Мария уже три года на сцене, с 16-ти лет. Когда я была с Василисой в декрете, Маша сознательно перешла из общеобразовательной в вечернюю школу, чтобы помочь семье, устроилась на работу в театр. Сначала, как это водится, работала в сказочках. Но очень скоро у нее состоялся блестящий ввод в спектакль «Прымакi». Главная роль. Я, не скромничая, могу сказать, что она своим участием возродила этот спектакль. Часть успеха, конечно, пришлась на то, что Маша играла героиню своего возраста. Ведь как ни гримируй 30-летнюю актрису под 16-летнюю девочку, зритель всегда заметит «подмену». Но на одном совпадении в возрасте спектакль не вытянешь. А у Маши, на мой взгляд, артистический талант явно присутствует.
— Анастасия, давайте вернемся в прошлое. В каком возрасте созрело решение стать актрисой?
— Это даже не решение было. Это само собой разумелось. Родители дома учили роли. Я им реплики подкидывала с тех пор, как научилась говорить. В три с половиной года меня у меня были первые собственные репетиции. Меня готовили к выходу в спектакле «Последний срок». Но выход не состоялся — я попросту испугалась. Но уже в 4 года я исполняла роль мышки в детской сказке «Два клена». В 9 лет у меня была серьезная работа — главная роль в спектакле «Искры в ночи». Я играла музу Якуба Коласа, а самого поэта — Геннадий Брониславович Давыдько, ныне председатель Белтелерадиокомпании. Одним словом, мне просто не представлялось, что можно еще кем-то где-то работать. Только в театре. Только актрисой.
— Поступить, наверное, нелегко было, конкурсы «на артистов» всегда ведь большие?
— В Белорусскую Академию я поступила с первого раза. Правда, перед этим была неудавшаяся попытка поступить на актерский факультет в Питере. Спецпредметы, историю сдала на «отлично», а вот сочинение… Тему и сейчас помню: «Образ Петербурга в романе Достоевского «Преступление и наказание». И роман любила, и все прекрасно знала, писала в экстазе. А у меня на таком эмоциональном подъеме в писанине пропадают все до единого знаки препинания. Резюме экзаменационной комиссии было таковым: «Образец глубокого погружения в тему и полного отсутствия пунктуации».
«Включаешь телевизор, а там — голая задница!»
— Обычно молодые актрисы ждут своей заветной роли, которая впоследствии становится их визитной карточкой…
— Заветной и долгожданной ролью, оставившей след в душе, заложившей основу творческого общения с нашей труппой, стала роль Купавы в «Снегурочке». Я вообще любитель и почитатель русской классики, русского театра. Мне близка его углубленность в человеческие взаимоотношения. Ведь настоящий зритель идет в театр не ради зрелищности, а ради того, чтобы задуматься: кто мы, для чего мы здесь, так ли мы живем.
Мне очень обидно, что героем нынешнего поколения детей стал человек-паук. Мутанты заполонили мир. Безумие и агрессия. Теряется дух. Включаешь телевизор, а там — голая задница! Я уже достаточно долго на свете живу, но не знаю, как на ЭТО реагировать!
— Анастасия, вы — актриса одного театра, в котором трудитесь вот уже 17 лет. Какие изменения произошли на бобруйской сцене за годы вашей службы?
— Наш театр стал более прогрессивным. Это ощущение появилось, когда директором стал Вадим Михайлович Щербич. Вслед за ним и наш нынешний директор Вероника Александровна Винель четко выдерживает этот курс. И, конечно, молодой худрук Максим Юрьевич Сохарь. Он не боится идти по непроторенным дорожкам, давать пробовать всем артистам, вне зависимости от сложившегося амплуа, самые различные роли. У этого человека совершенно нет боязни и внутренней скованности. Этакий Сохарь Храброе Сердце.
— С некоторых пор вы стали активно сниматься в небольших киноролях.
— Московичи облюбовали Минск как съемочною площадку. И соответственно белорусских актеров задействуют. Тут очень важно попасть в обойму, что мне, кажется, удалось. А дальше процесс участия в очередных съемках сравним с конвейером. Тебя заметили, пригласили — ты отснялась. С моей внешностью выходят яркие типажи. Это ценится.
— Но ведь не всякому театральному актеру удается стать киноактером.
— Я очень быстро ловлю и перерабатываю нужную мне информацию. Но только нужную, близкую мне по сущности. А вот то, к чему душа не лежит, воспринимаю с трудом. Я совсем недавно научилась писать sms-ки по телефону, сейчас осваиваю компьютер.
«Нельзя позволять образу влезать в тебя!»
— Что больше энергии «высасывает» из артиста: сцена или камера?
— Однозначно, сцена. Правильнее сказать: театр в целом. Особенно процесс работы над спектаклем. У меня тут недавно случай произошел экстраординарный. Во время работы над спектаклем «Нерон». Я там играла роль Агриппины. Огромная ответственность играть реально существовавшего человека, тем более, такую неординарную личность. Я прочитала о ней горы литературы. Во время репетиций мы разругались с главрежем. Наши трактовки образа героини не совпадали: каждый горел своей собственной Агриппиной. Вечером улеглась в постель, еще не заснула, задремала только. Потом как-то бросила взгляд на свои руки: вроде руки как руки. Мои… Или? Ногти, смотрю, отрастают, заостряются, браслеты на запястьях появились, перстни на пальцах… Я сразу поняла, кто это пожаловал. Это было так ужасно! Моментально сбросила с себя это наваждение. Но подумала, что нужно как-то отстраняться… Можно и нужно входить в образ, но нельзя позволять образу влезать в тебя!
— Так и с ума недолго сойти…
— Вот-вот. Тем более, я человек, склонный к депрессиям. Внешне это сильно не проявляется, изнутри гложет. Одним словом, издержки работы.
— И каким образом нивелируются такие издержки?
— Общением. С самыми дорогими для меня людьми. С мужем, дочерьми, мамой. С замечательной моей свекровью. С папой общаемся, хоть и нечасто. Недавно подружилась с моими пятью сводными сестрами, его дочерьми от второго брака.
Очень люблю бывать в семье моего брата. Там я просто могу поговорить о простых, житейских вещах. Мы сидим, едим картошку, приготовленную невесткой, и получаем огромное человеческое удовольствие от простого общения. Но самое большое достоинство моего братца в том, что он не имеет ни-ка-ко-го отношения к театру! (смеется). Шучу.
На работе мы проводим, большую часть своего времени. Поэтому с коллегами нужно поддерживать спокойный, здоровый градус отношений. Это, конечно, не всегда получается, народ мы нервный. Но… Какие бы неурядицы не происходили, тебя чисто по-человечески утешат и помогут. Одно участие заведующей труппой Людмилы Пименовны Колодченко вылечит любого больного и оживит умирающего. Она и денег всегда одолжит (мы ее «мини-банком» называем частенько).
Ну, а сейчас пафосно, но от души: для меня большая честь работать в нашем театре с моими замечательными коллегами. Как говорит наш главреж, коллектив наш сильный, состоявшийся и сложившийся. Случайных людей здесь нет.
БЛИЦ-ОПРОС
Ваша любимая пора года? — Осень.
Ваш любимый цвет? — Зеленый
Ваше любимое блюдо? — Голубцы.
Что предпочитаете выпить? — Только белое сухо вино. От всего остального потом очень болит голова.
Что читаете? — Сейчас Короткевича, на белорусском языке «Сівыя легенды».
Какую музыку слушаете? — Опера, рок-опера, классика. Очень не люблю попсу.
Верите ли в жизнь после смерти? — Не знаю.
Анна МИЩИХИНА. Фото из архива гостьи.