Сцена из спектакля «Недоросль».
Виной всему — премьера спектакля «Недоросль» по пьесе Дениса Фонвизина, классика русской литературы. Диапазон разброса зрительских мнений чрезвычайно велик — от полного непонимания и неприятия до восторга от смелости и оригинальности авторских решений. Наверное, именно это обстоятельство и заставило автора этих строк пойти на несвойственный для него шаг — обратиться после спектакля за некоторыми разъяснениями к постановщику, главному режиссеру театра Максиму Сохарю.
Максим Сохарь: «Мы изначально собирались ставить не пьесу, а спектакль по пьесе»
— Максим Юрьевич, первое, что бросается в глаза при просмотре спектакля — вы очень смело и вольно подошли к прочтению классической пьесы Фонвизина…
— Не просто смело и вольно, а однозначно — вольно и смело! Драматургия — это, прежде всего, жанр литературы. И если, например, какой-то издатель позволит себе выбросить пару сцен — это уже будет выглядеть как надругательство над произведением литературы, тем более ставшей классикой. Что касается театра, то это, прежде всего, искусство действия. И мы на основе какого-то литературного материала создаем театральное произведение. Поэтому какого-то преступления в данной постановке я не усматриваю.
— Я думаю, что основная претензия некоторых зрителей может заключаться не столько в «свободном прочтении классики», а в значительном сокращении драматургического материала (действие длится 70 минут). Не слишком ли велика жертва действию литературы?
— Театр — искусство синтетическое, это синтез букв и действия. Их процентное соотношение определяется в каждом конкретном месте в конкретное время. Что касается ущерба литературе, то в Бобруйске есть много библиотек, в которых каждый желающий в полной мере может окунуться в мир Фонвизина. Только меня терзают смутные сомнения, что найдется много людей, которым не по принуждению, а действительно с интересом удастся прочесть того же «Недоросля»… «Все жанры хороши, кроме скучного…». Не могу сказать, что это мой девиз, скорее — понимание театра и жанровых особенностей. Поставь я пятичасовой спектакль с семью антрактами по ремаркам Фонвизина, думаю, что это меньше всего было бы воспринято зрителем. Если же кто-то ушел после спектакля с задумчивостью, с ощущением чего-то не до конца понятого, то в этом случае мы своей задачи добились. Если постановка всколыхнула или оставила в душе след, возможно, понимание придет через день или два.
— «Недоросль» до сих пор изучают на уроках литературы в школе, поэтому сюжет и основные идеи произведения знакомы большинству зрителей. Некоторым из них показалось, что в спектакле поменялось и основное послание пьесы Фонвизина?
— Действительно, за это время поменялось очень многое, но лишь визуально. Если двести лет назад письмом считались графические символы на бумаге, запечатанной в конверте, то сейчас письмо — это СМС, message в ICQ или послание по электронной почте. То есть, смысл не изменился — изменилась форма… Фонвизин двести лет назад высмеивал злонравие того времени, теперешнее злонравие никуда не исчезло: остались те же подлость, низость и мерзость, только немного видоизмененные. Я думаю, что мы максимально бережно попытались оставить суть этого злонравия — то, что некоторые люди могут позволить себе идти по головам других, ломать их судьбы, калечить жизнь. Что, например, происходит в нашем спектакле с той же Софьей!..
— При довольно злой сатире, наполняющей спектакль, довольно светлым и оптимистичным получился финал — с этими детьми-ангелами... Что в него вкладывали лично вы, как автор?
— Только то, что эти маленькие люди будут лучше нас! Кроме того, они умудряются еще и нас сделать лучше! Еще я хотел сказать, что мечты сбываются, если они сокровенные. Поэтому сокровенные мечты должны быть правильными. Другими словами, не надо мечтать о миллиарде долларов, если не знаешь, на что их потратишь… Этот вожделенный сейф им и выдал то, чего они в глубине души хотели.
— Мне спектакль импонирует вплетением в его канву множества жанров: фарс, пародия, гротеск, элементы абсурда… Каков жанр спектакля, по-вашему?
— Я бы назвал его па-ра-докс. Мне нравится «театр парадокса». Наверное, так можно определить происходящее на сцене. Мы изначально собирались ставить не пьесу, а спектакль по пьесе. Когда поняли, как это будет выглядеть, пришло это определение.
Премьера спектакля «Недоросль» в театре драмы и комедии им. В.И.Дунина-Марцинкевича 19 октября 2012 года.
— Встречали ли вы в ходе подготовки спектакля сопротивление вашим идеям со стороны коллег?
— Режиссер, по своей сути, всегда тиран, потому что именно он отвечает за все, что получается в итоге. Он имеет свое мнение, которое необходимо донести не только до коллег, но и до зрителя. Однако я всегда исхожу из того, что работаем мы все — круг единомышленников… Вопросы возникают всегда, но они устранятся в рабочем порядке. Лично я получил от работы огромное удовольствие, потому что находился в окружении моих коллег, моей большой семьи. Прямого сопротивления со стороны творческого состава не было ни малейшего. Все без исключения приняли мою концепцию и уже творили вместе. В этом смысле все прошло блестяще!
Последнее признание автора весьма обнадеживает!.. На данный момент вряд ли можно утверждать что спектакль выглядит целостно, представляет собой некий монолит, скорее — собрание ярких и оригинальных сценических этюдов. Но что бросается в глаза — как вдохновенно и интересно работают актеры в этих предложенных режиссером неожиданных, но запоминающихся обстоятельствах. Рискну предположить, что работа над спектаклем, его отшлифовка и вообще творческий процесс продолжаются. Именно это может служить порукой, что у «Недоросля» от «дунинцев» есть будущее и, возможно, даже — большое!
Александр БОГДАНОВИЧ. Фото Александра ЧУГУЕВА.
Смотрите наш фоторепортаж с театральной премьеры 19 октября
А также читайте, акие еще новинки ожидают зрителя в новом сезоне